Тридцать лет назад в газете «Правда» было опубликовано постановление пленума Верховного суда СССР. Оно реабилитировало известного эстонского ученого и изобретателя Йоханеса Хинта и сотрудников таллинского специального кунструторско-технологического бюро (СКТБ) «Дезинтегратор». Одновременно сообщалось, что пленум призвал обратить внимание на «факты нарушения социалистической законности, допущенные следователями во главе с Тельманом Гдляном». В 1989 году имена Гдляна и Николая Иванова для поверивших в идеи перестройки и гласности советских людей были символами новой эпохи, а самого Хинта уже не было в живых. Он умер в сентябре 1985 года в больнице таллинской тюрьмы. 

Свинья, спасшая жизнь

Биография Йоханеса Хинта может служить фабулой приключенческого романа. Он родился еще в Российской империи на острове Сааремаа. Отец будущего ученого Александр Хинт был моряком и одно время работал в правительстве получившей независимость в 1918 году Эстонии. Окончив гимназию, Йоханес поступил в Тартуский университет и получил степень бакалавра по математике. После этого продолжил учебу в Таллинском политехническом институте, став дипломированным инженером-строителем. 

Окончил обучение Хинт в 1941 году уже в Эстонской Советской Социалистической Республике. С началом Великой Отечественной войны 27-летний коммунист (в партию Йоханес вступил под влиянием старшего брата, будущего народного писателя ЭССР) получил ответственное задание. Он руководил эвакуацией промышленных предприятий в тыловые области СССР, а сам остался в оккупированном немцами Таллине для подпольной работы. Решение странное, ведь к этому времени Йоханес Хинт был уже заметной фигурой в вошедшей в братскую семью советских народов республике. 

В 1943 году его арестовали, этапировали в концентрационный лагерь и приговорили к смертной казни. Удивительно, но Хинту удалось бежать и перебраться в Финляндию, где он был интернирован. Историю чудесного спасения сам Йоханес излагал так: «Какой-то высокий чин из гестапо ужинал с моим приятелем. Выпили крепко, и эстонец обратился к собутыльнику с просьбой выпустить меня из тюрьмы. Пообещал за это свинью». 

Самое удивительное, но коммуниста-подпольщика, приговоренного к смертной казни, освободили. Спаситель Хинта впоследствии долгие годы работал в СКТБ «Дезинтегратор». Ученый не забыл, кому обязан жизнью. После войны у талантливого ученого и инженера все складывалось удачно. В 1952 году он защитил кандидатскую диссертацию, а через десять лет стал лауреатом Ленинской премии за изобретение силикальцита. Так Хинт назвал новый прочный и дешевый строительный материал. 

Для его получения использовался дезинтегратор, изобретенный еще в XIX веке. Конструкция механизма простая: два ротора вращаются навстречу друг другу с большой скоростью, не только измельчая материал, но и активируя его, изменяя структуру и химический состав. Произведенный из активированного песка кирпич оказался прочнее и дешевле не только обычного силикатного, но и бетона. 

«Из силикальцита можно делать все: фундамент, стены, перекрытия, крышу, – описывал изобретение эстонского ученого один из научно-популярных советских журналов в 1958 году. – За пять дней можно собрать дом из готовых частей, сделать побелку – и жить в нем». Первый такой дачный дом построил на берегу залива сам Хинт. Он стал его любимым местом. 

Чем же не угодил талантливый ученый, инженер и организатор советской власти? Об этом корреспондент «Секретных материалов» побеседовал в Таллине с главным технологом фирмы Desintegraator Tootmise OÜ Борисом Кипнисом. 

Бизнесмен эпохи застоя

В СКТБ «Дезинтегратор», возглавляемое Йоханесом Хинтом, выпускник Курского политехнического института пришел в 1974 году. «С улицы туда не брали, – вспоминает Кипнис. – У меня был диплом химика-технолога по полимерам, и, отслужив после окончания вуза два года в армии, я работал инженером-технологом на Таллинском экскаваторном заводе. Когда меня привели к Хинту, он дал проштудировать свою монографию «Основы производства силикальцитных изделий». С этой задачей справился за два месяца, прошел собеседование и получил должность старшего инженера».

Всего через полгода Кипнис стал руководителем бригады, а затем начальником лаборатории, которая искала новые перспективные области применения дезинтеграторов. Кандидатскую диссертацию таллинский ученый защитил в Ленинградском технологическом институте по дезинтеграторным технологиям производства полимерных порошковых красок. 

Из научно-исследовательского института выросло едва ли не первое в СССР хозрасчетное предприятие СКТБ «Дезинтегратор». Интересная деталь: рабочим языком в нем был эстонский. «Хинт сразу же мне сказал, что карьеру возможно сделать лишь при условии знания языка, – рассказал Кипнис. – Потребовался год интенсивной учебы, чтобы проводить переговоры и читать научные доклады на эстонском. Хотя пишу на нем до сих пор с ошибками». 

В середине 60-х в Москве силикальцит был признан бесперспективным материалом. На это решение, как утверждают, повлияло «цементное лобби». Столичные ученые, занимавшиеся разработкой бетона, просто задавили своим авторитетом и связями таллинского изобретателя. Только Хинт не сдался. Задолго до эпохи возрождения капитализма не только в Эстонии, но и на просторах одной шестой части суши он организовал предприятие, которое, по сути дела, вело высокоприбыльный бизнес. 

Пайщиками СКТБ «Дезинтегратор» стали десять эстонских колхозов, председатели которых были коммунистами с многолетним стажем и авторитетными в республике людьми. Еще четыре пая по десять тысяч рублей приобрели несколько институтов и промышленных предприятий из различных регионов СССР. Кроме силикальцита, о котором знают все, «Дезинтегратор» разрабатывал и выпускал биопрепарат АУ-8 и мазь И-1, которые изобрел эстонский сыровар Урмас Альтмери. 

Как утверждал создатель биоматериалов, они повышали выносливость и даже могли применяться при лечении онкологических заболеваний. Тезис довольно спорный, но знаменитая советская лыжница Галина Кулакова использовала в процессе подготовки к Олимпиаде в Инсбруке, где она завоевала две золотые медали, разработку эстонских ученых. Как утверждает Кипнис, по каналам КГБ препараты уходили в Москву для лечения и поддержания тонуса членов Политбюро ЦК КПСС. Через совместную советско-австрийскую фирму препарат продавали на Запад. 

«За один только 1980 год «Дезинтегратор» заработал около трех миллионов долларов, – рассказал корреспонденту «Секретных материалов» Кипнис. – Были заключены договоры на несколько лет вперед. За вырученную валюту покупали современное оборудование не только для нужд нашего СКТБ, но и для таллинской больницы, Тартусского университета, Московского института кристаллографии АН СССР». 

Своим сотрудникам по итогам года Хинт платил премии в размере трех, а иногда даже и пяти окладов. Это очень не нравилось партийным руководителям, но с пионером хозрасчетного движения в Эстонии они ничего поделать не могли. Пайщики, которые получали в бюджет своих колхозов тройной пай по итогам года, стояли за Хинта горой. Тем не менее на руководителя «Дезинтегратора» завели дело, а осенью 1981 года его передали всесоюзной бригаде, возглавляемой Гдляном. 

Обвинения по трем пунктам

В конце 70-х первого секретаря ЦК Коммунистической партии Эстонии Йоханеса Кэбина сменил Карл Вайно. Поводом для этого кадрового решения послужил, как посчитали в Москве, рост националистических настроений в прибалтийской республике. Хотя Кэбин и был плоть от плоти советским партийным функционером, получившим образование в Ленинградской школе советского и партийного строительства имени Карла Либкнехта и Институте красной профессуры, на посту главы ЭССР он отстаивал местные интересы. В современной независимой республике, входящей в ЕС и НАТО, многие даже считают, что благодаря Кэбину в советские времена удалось сохранить 900 тысяч человек, говорящих по-эстонски. Хинт прекрасно ладил с первым лицом республики. 

Вайно же, напротив, в современной Эстонии считают проводником политики русификации. Он родился в Томске и по-русски говорил гораздо лучше, чем на родном языке. Возглавив компартию ЭССР, Вайно затеял серьезную чистку руководящих кадров. Убирал всех, кто верой и правдой служил его предшественнику: секретарей райкомов, директоров заводов, председателей колхозов. С Хинтом даже всесильный партийный руководитель ничего поделать не мог, и тогда на авансцену вышли следователи. 

«Я был одним из первых, кто попал на допрос к Гдляну, – вспоминает Кипнис. – Вместо приветствия он сразу же обратился ко мне: «Заведующий отделом, где были разработаны биопрепараты? Семь лет вам уже обеспечено». На вопрос – за что? – последовали четкие разъяснения. Гдлян обозначил три главных пункта обвинения: продажа на Запад советских секретов (под это определение попала работа по 14 направлениям в советско-австрийском предприятии), разбазаривание народных средств (кроме выплат повышенных премий, это еще и покупка современного оборудования) и, как выразился руководитель следственной бригады, «народ отравой поите». Это уже собственно о биопрепарате АУ-8 и мази И-1». 

Присланная из Москвы бригада следователей имела четкую задачу: доказать хищение в особо крупных размерах и подвести Хинта под расстрельную статью, но «что-то у Мюллера не сложилось». 

Трагедия честных людей ХХ века

Была в «деле Хинта» и еще одна подоплека, о которой даже не упоминали на судебном процессе. В 70-е годы в самиздате в журнале «Эстонский демократ» был опубликован 40-страничный трактат «Трагедия честных людей ХХ века». Подписан он был псевдонимом Айварс Крауклис. Только автором оказался не латыш, а эстонский ученый и предприниматель Йоханес Хинт. В этом публицистическом произведении содержались крамольные по тем временам вещи. 

Достаточно привести одну цитату: «Во время депортации эстонцев в Сибирь за одну ночь у целого народа отняли веру в справедливость советской власти. Эстонский народ прожил более семи веков под игом немецких баронов. Он изначально был настроен против немцев. Только после событий 1941 года все изменилось. Сталин действительно гениальный человек, если за одну ночь он вынудил эстонский народ полюбить немцев». 

Как рассказал Кипнис, обнаружили автора случайно. Несколько эстонских диссидентов обратились в ООН с письмом о нарушении прав человека в СССР. По этому делу проходил и руководитель отдела информации «Дезинтегратора» Артем Юскевич. Он владел несколькими иностранными языками и перевел трактат Хинта с эстонского на доступные западному читателю языки. После ареста автора Юскевич не сдал. Отсидел свои четыре года, и Хинт снова взял его на работу. 

Только через какое-то время оригинал рукописи нашли на даче у Хинта. Той самой, построенной из силикальцита. «Как раз в это время направлялся в турпоездку в Индию, – вспоминает Кипнис. – В Шереметьево при прохождении пограничного контроля меня отделили от группы и перерыли весь багаж. Позднее понял, что же искали. Однажды, когда мы ехали поездом из Таллина в Тарту, Хинт пересказал содержание своего трактата. Думаю, он только что закончил его писать и хотел понять реакцию людей, которых ценил и которым доверял. Уже тогда подумал, что это плохо кончится». 

Эпизод с трактатом во время процесса над Хинтом выделили в отдельное производство и засекретили. Даже Гдлян впоследствии отмечал, что в КГБ опасались огласки и настояли на проведении суда в закрытом режиме. Под колпаком у органов «Дезинтегратор» оказался в декабре 1980 года. Австрийский директор совместного предприятия Роберт Рогнер на теплоходе «Георг Отс» пытался вывезти из Эстонии в Финляндию описание АУ-8 и И-1 на немецком и английском языках. На границе его остановили, досмотрели и изъяли бумаги. 

Отчет КГБ о сведениях, не подлежащих вывозу за границу, лег на стол будущего президента независимой Эстонии, а в тот момент заместителя председателя Совета министров Эстонской ССР Арнольда Рюйтеля. Тот поручил КГБ усилить контроль за иностранцами, приезжающими по научно-техническим и торгово-экономическим делам, а заодно согласился с предложением КГБ создать в «Дезинтеграторе» секретный отдел. Эстонские чекисты сработали на совесть, найдя и оригинал трактата о трагедии честных людей XX века. 

В 1983 году 69-летнего Хинта приговорили к пятнадцати годам тюрьмы по обвинению в хищении в особо крупных размерах, контрабанде и мошенничестве. Ученого лишили всех званий и конфисковали имущество, включая дом из силикальцита. Даже спустя десятилетия Гдлян, рассказывая о своей работе эстонским журналистам, был убежден в своей правоте. «Биопрепараты, которые изготавливали в Таллине, расходились по всему СССР благодаря хорошей рекламе, – утверждал следователь по особо важным делам. – Они обеспечивали безбедное существование Хинту и его сотрудникам. Когда же провели расследование, выяснилось: это бурда, которая ни от чего не лечит».

По мнению Гдляна, которое он высказал спустя 35 лет после вынесения приговора Хинту, эстонский ученый со своими подельниками нанес ущерб в 46 миллиардов рублей (еще советских, естественно) народному хозяйству. «За это сажают и сейчас, а не только в Советском Союзе», – подчеркнул он. 

Прошение Михалкова не помогло

У Хинта были хорошие связи в Москве. Когда над ним нависла угроза ареста, ученый отправился искать защиту в ЦК КПСС. Только на прием он так и не попал. Его и арестовали на станции Тапа, когда он возвращался из столицы. 

Пытался помочь своему другу Оскар Курганов, автор сценария киноэпопеи «Освобождение». В самые страшные годы сталинских репрессий он пятнадцать лет проработал спецкором газеты «Правда», имел большие связи в литературных и партийных кругах. С Хинтом его связывала настоящая дружба, и уже после смерти ученого и распада Союза Курганов написал книгу, где раскрыл многие секреты. 

В начале 80-х ему удалось невозможное: ходатайство о помиловании Хинта написал сам Сергей Михалков. Автор текста советского, а впоследствии российского гимна и самый авторитетный в ту пору в СССР писатель не побоялся обратиться к Президиуму Верховного Совета Эстонской ССР. «Речь идет о старом и больном человеке, – отмечал Михалков. – Его помилование и освобождение из тюрьмы вызовет широкий положительный резонанс, будет воспринято во всем мире как акт высокого гуманизма, которым славится наше государство». 

Прошение осталось без ответа. Как и многочисленные обращения эстонских диссидентов к западным политикам, в которых Хинта называли узником совести. В тюрьме ученый продолжал свою научную работу, о чем рассказал корреспонденту «Секретных материалов» Кипнис. Многие его разработки используются и сегодня. 

Весь архив СКТБ «Дезинтегратор» сохранился, а за последние тридцать лет значительно пополнился. Сегодня в таллинской фирме с таким же названием работают около десятка специалистов. Расширить деятельность не получается. Молодые выпускники эстонских вузов предпочитают уезжать за рубеж, причем не только на Запад, но и в Россию. Как посетовал Кипнис, передать опыт некому. 

О Гдляне и его методах работы даже сегодня подчиненный Хинта вспоминает с содроганием. «Руководитель следственной бригады четко выполнял заказ партийной верхушки, – сказал он. – Первоначально обвинения должны были быть выдвинуты нескольким десяткам руководителей и ведущих специалистов «Дезинтегратора», затем количество обвиняемых сократили до 12. Они получили реальные сроки. Гдлян тогда делал карьеру и вел следствие очень жесткими методами. Все осужденные были реабилитированы еще в СССР в конце 80-х». 

«Как раз в это время в Таллин приехали высокопоставленные руководители Узбекистана, которые пострадали от Гдляна и Иванова по «хлопковому делу», – рассказал Кипнис. – Они предлагали скоординировать усилия и «добить» следователей, деятельность которых устраивала многих в партийной верхушке в Москве. В «Дезинтеграторе» собрался мозговой трест, который был создан еще при Хинте. Без его одобрения не принималось ни одно важнейшее решение, связанное с кадровой политикой или направлением работы. Поразмыслив над предложением и учтя восточный менталитет, решили не ввязываться в эту историю». 

В сегодняшней Эстонии Хинта чтят едва ли не как национального героя. Его дочь выпустила большую книгу, посвященную ученому. Мнение Гдляна в демократической стране тоже не замалчивают, а вот работавшему в его бригаде местному следователю Эриху Вяллимяэ приходится несладко. Хотя и он считает, что Хинта осудили справедливо. 

…В СССР было сорок заводов по производству силикальцита. Сегодня на пространстве бывшего Союза не осталось ни одного. Хотя фирма «Дезинтегратор» в Таллине продолжает разработку и внедрение техники и технологий по методике Хинта. Заказы поступают не только из бывшего Союза и Европы, но даже из Австралии.