«Доктор смерть»
КРИМИНАЛ
«СМ-Украина»
«Доктор смерть»
Елена Гайворонская
журналист
Харьков
4501
«Доктор смерть»
Гарольд Шипман по прозвищу «Доктор Смерть»

История доктора Шипмана выглядит дико и чудовищно. Профессионал высокого уровня, трудоголик, эрудит, но не было одного – любви к людям. Накопленное зло стало той силой, которое толкнуло врача на преступления. Но почему? Версий много, ответ, видимо не знал и сам эскулап.

В ту ветреную летнюю ночь 1998 года люди не спали. Не потому что страдали бессонницей, просто они жили неподалеку от Гайд-кладбища, на котором что-то происходило. В маленьком городке близ Манчестера, на севере Англии, жизнь протекала мирно и тихо. И появление людей с лопатами на кладбище – потрясло всех жителей близлежащих домов. Один пенсионер не выдержал и вызвал полицию. И как же он удивился, когда из трубки донеслось: «А это и есть полиция». 

Следователь Стэн Эгертон стоял у края могилы и ждал. Ему поручили вести дело одного уважаемого доктора, которого подозревали в убийстве. Теперь предстояло эксгумировать тело его бывшей клиентки и выяснить истинную причину её смерти. Случай был настолько уникальным для этих мест, что в Главном департаменте Манчестера не нашлось ни одного полицейского, у которого был маломальский опыт эксгумации трупов. 

ДОБРЫЙ ДОКТОР 

Доктор Гарольд Шипман не только управлял клиникой. Он был очень внимательным к своим пациентам врачом. И те его обожали. В собственной хирургической клинике он был единственным хирургом, и людям приходилось долго ждать, чтобы попасть к нему на приём. Но никто не возражал, так как знали, когда придет их черед, доктор уделит им особое внимание: выслушает жалобы, поинтересуется семейными новостями, даст советы и выскажет свои мудрые рекомендации. Особенно его почитали пожилые пенсионерки: бывшие работницы фабрик, секретарши, домохозяйки. С бородой, в очках – он выглядел словно добродушный доктор Айболит, который не жалеет своего драгоценного времени на простых смертных. И женщины любили его за великодушие, прощали его несколько бесцеремонные шуточки и приходили к нему снова и снова. Рассказывали, что однажды Шипман заметил одну пожилую леди, которая каждый день являлась к нему на прием. «Нет-нет, не сегодня, - проходя мимо, бросил доктор. – Вы сюда приходите каждый день, и вам придется скоро арендовать стул, на котором сидите». Пациентка так восхитилась его шуткой, что пожертвовала в фонд клиники сразу же 50 фунтов стерлингов. 

Доктора Шипмана уважали не только его пациенты. В 1983 году у него брали интервью для документального телефильма, касательно лечения душевнобольных. Он поделился своим опытом, за что снискал себе славу компетентного врача и в сфере психиатрии. 

Семейная жизнь также выглядела безоблачной. Отец четырех детей, примерный семьянин жил со своей женой Примроуз в просторном загородном доме. Доктор Шипман принимал активное участие в благотворительных обществах, поддерживал команду сына по регби, интересовался новыми технологиями, особенно компьютерами. Несомненно, семья доктора Шипмана была образцовой и благополучной. 

ПОСЛЕДНЯЯ ЖЕРТВА ДОКТОРА 

В то утро, когда приехала дочь умершей пациентки, в клинике кипела работа: бегающий медперсонал в белых халатах, очереди пожилых леди. Адвокат по профессии, Анжела Вудруф была деловой женщиной и сразу же приступила к расспросам. Несмотря на занятость, доктор Шипман все же уделил несколько минут женщине, которая только что лишилась матери. Анжела хотела знать, почему умерла её мать. Доктор развел руками: смерть леди наступила по естественным причинам – от старости. Это слово больно укололо женщину. Её как юриста не удовлетворял расплывчатый и неясный диагноз «старость», который доктор поставил в свидетельстве о смерти. Её мать, бывший мэр города, до последних дней своей жизни вела активный образ жизни, работала в благотворительных обществах и была, наконец, в отличной физической форме. И ещё, адвокату Вудруф врач показался высокомерным и заносчивым человеком, который говорил тоном вызывающего превосходства. Неужели сарказм и высокомерие были качествами заботливого врача? 

Анжела Вудруф почувствовала неладное, когда узнала, что все сбережения матери переходили на счет доктора Шипмана. Она не верила своим глазам, а после того, что ей сказали по телефону – своим ушам. Голос из телефонной трубки спокойно и равнодушно поведал ей, что её мать, Кэтлин Гранди, в последние дни жизни изменила завещание. Вудруф пригласили посетить адвокатскую корпорацию Гамильтона, дабы убедиться в очевидном. 

В офисе юристы рассказали Анжеле Вудруф, что в день смерти её матери, они получили потрепанный пакет, в котором хранилось несколько писем покойной и завещание. Последнее желание Кэтлин Гранди удивило даже опытных юристов: отдать 386.000 фунтов стерлингов и недвижимость доктору Шипману, а своей дочери не оставить даже пенни! Неслыханное дело!

Спустя несколько дней в офис пришло письмо от некоего таинственного друга покойной, который просил исполнить волю умершей как можно скорее. Письмо загадочный друг подписал двумя словами «J. Smith». Все это выглядело весьма подозрительным, и адвокаты вызвали полицию. Анжела, вместе со следователем, принялась изучать дело. О том, что письма и завещание поддельные – они узнали сразу. Кляксы, небрежная каллиграфия и ошибки – все это указывало на то, что писала не бывшая мэр города. Следователи выяснили, что все три документа печатались на одной и той же машинке. И ещё, в письме упоминалось только об одном доме, хотя Кэтлин Гранди владела усадьбой в живописном районе на северо-западе Англии. Об этом знали немногие, только самые близкие друзья и родственники. И эта подпись –

 «J.Smith»! Знал ли податель письма, что эту кличку часто используют преступники в обращении друг к другу. Это выглядело даже забавно! Под завещанием стояли подписи свидетелей, которых полиция пригласила к себе в гости. 

На репутации доктора Шипмана появились черные пятна. Их поставили свидетели завещания, которых аккуратно расспросили следователи. Выяснилось, что пациенты даже не знали, для чего уважаемый доктор попросил их расписаться на чистом бланке. Шипман скопировал их подписи и перенес на фальшивый документ. 

Тщательно проверить версии преступления поручили опытному следователю Стэну Эгэртону, который славился уникальной памятью на события, лица и даты. И вправду, едва ему назвали фамилию доктора, детектив сразу же заявил, что уже слышал это имя, и тут же вспомнил, что недавно Шипмана обвинили в серьезном преступлении – в убийстве. Но отсутствие улик, репутация хорошего врача, в общем, доктора отпустили. Стэн Эгэртон решил довести это дело до конца. 

ПОПАЛСЯ! 

Итак, подделка документов каралась законом, но детектив понимал, что Шипман мог быть замешан в более тяжком преступлении. И вот тогда появилась идея эксгумировать тело Кэтлин Гранди, чтобы доказать либо опровергнуть версию об убийстве с целью наживы. 

И вот, следователь Эгертон стоял на краю могилы и ждал, пока ребята из муниципальной полиции вынут гроб с телом Кэтлин Гранди. Даже после смерти она помогает своим согражданам раскрыть правду о деятельности этого странного доктора. 

Предположения детектива вскоре оправдались. Обследовав останки покойной, эксперты заключили, что она умерла от наркотического отравления. Морфий никогда не исчезает из тел умерших. В некоторых странах, например, в Южной Америке, археологи находили стоянки и тропы, где жили люди, употреблявшие морфий. Этот наркотик находили в тканях мумифицированных тел, датируемых несколькими тысячелетиями. Вот и теперь морфий привел следователей к доктору. 

Когда полицейские пришли к Шипману на прием, он их встретил как долгожданных гостей. Едва они спросили о печатной машинке, при помощи которой было сфабриковано ложное завещание, как доктор тут же достал её из шкафчика со словами: «Я иногда одалживал машинку миссис Гранди». Офицер полиции также решил позаимствовать печатное устройство у доктора, чтобы убедиться в том, что клавиши машинки действительно сохранили отпечатки пальцев покойной. 

Но выяснилось, что на клавишах остались следы доктора Шипмана, он их оставил везде, а вот отпечатки пальцев миссис Гранди – отсутствовали. Затем посыпали порошком завещание, и тут же нашли отпечаток левого мизинца. Чьего? Уважаемого доктора, конечно! 

И вот теперь с разрешением на обыск, с обвинением на руках Эгертон пришел к Шипману в гости. К удивлению полицейских, семья Шипмана занимала всего лишь полдома, который ютился в тупике улицы. Внешне дом выглядел вполне приличным, даже аккуратным, на первый взгляд. Но едва полицейские вошли вовнутрь, они сразу же закрыли руками носы от неприятного запаха, которым был пропитан дом Шипмана. Полицейским показалось, что они попали в авгиевы конюшни: во всех комнатах были разбросаны кучи грязной одежды и гниющего мусора. Пол был липким, и подошва одного детектива прочно прилипла к линолеуму. На кухню страшно было заходить. Картина шокировала всё видавших детективов: груды немытой посуды, тонны мусора, мухи, грязь – все это никак не вязалось с репутацией уважаемого доктора. 

Подвиги полицейских были вознаграждены: они нашли тайник, в котором хранились дешевые женские украшения. Жена Шипмана, Примроуз, отказывалась что-либо объяснять, но украшения явно были чужими, так как ни одно кольцо не подходило к её полным пальцам. Среди запасов болеутоляющих медикаментов полицейские нашли диаморфин, хотя у доктора не было лицензии хранить наркотические вещества дома. 

Доктору разрешили внести залог на время следствия, и по Хайду поползли слухи. Но преданные пациенты не хотели верить в сплетни. В клинику приходили сотни открыток со словами искренней поддержки и соучастия в судьбе их любимого врача. Под окнами стояли люди с плакатами: «Руки прочь от нашего доктора!», «Мы тебе верим, Гарольд!». Следователь Эгертон начал сомневаться: а виновного ли человека он задержал? Но откуда у доктора морфий, да еще в таком количестве? А отпечатки пальцев? А Кэтлин Гранди с поддельным завещанием? И лабораторные данные о передозировке наркотика… Нет. Все указывало на то, что Шипман – убийца, который должен понести наказание за преступление. 

На допросе следователи попросили объяснить, почему 81-летняя пациентка умерла от передозировки героина? Ответ доктора сразил наповал: «Она была наркоманкой. Внимательно изучите мои записи, там все изложено». Но хитрый врач был не таким умным, каковым он себе казался. В программе Микродок Шипман вел истории болезней всех своих пациентов. Доктор не знал, что, несмотря на удаление, информация все равно оставалась на жестком диске компьютера. Эксперты выяснили, что доктор стирал настоящие записи или переделывал их под своё усмотрение. Как выяснилось позже, он менял диагнозы в историях болезни именно в день смерти пациента. 

Когда Шипману предъявили доказательства, он все отрицал, утверждая, что ничего не помнит, ничего не знает. Правда, на одном из допросов Шипман упал на пол и расплакался как ребенок. Он рыдал и что-то бормотал, потом неожиданно встал и заявил, что не произнесет больше ни слова. 

Пока Шипман бился в истерике, следователь пригласил Джона Шоу, таксиста из Хайда. Водитель, как и Шипман, обязан был присматривать за пожилыми людьми. Он возил их в другие районы города, помогал им покупать продукты, выполнял мелкие поручения. Когда таксиста стали расспрашивать о докторе Шипмане, он взволнованно рассказывал о своих наблюдениях: «Я не собирался говорить, мне все равно не поверили бы. Но я заметил, что у доктора Шипмана умирает слишком много пациентов». Эгертон усмехнулся: «Как много, по вашему мнению?» «Не менее двадцати», - растерянно сказал таксист. Следователь недоверчиво покачал головой. Но все же решил проверить свидетельства смерти всех бывших пациентов Шипмана, а их насчитывалось около 500. Эта цифра ужаснула полицейских, потому что число умерших у Шипмана было в 10 раз больше, чем у любого семейного врача! Медленно и методично раскрывалась правда о докторе Шипмане. По мере того, как полиция собирала улики и опрашивала местное население, в полицейское управление потянулись родственники пациентов Шипмана. Кто-то говорил, что доктор небрежно проводил освидетельствование трупа или вообще его не проводил. Другие вспоминали его неправдоподобные объяснения причин смерти или настойчивые советы доктора кремировать покойника. Постепенно доверие людей к врачу пропадало, а вместе с тем пошатнулась и вера в институт семейных докторов. 

ВЕРА И НЕВЕРИЕ

Доктор Шипман лишал жизни легко и виртуозно. С улыбкой на устах встречали пожилые люди своего доктора, который под предлогом того, что ему нужно было взять кровь на анализ, вводил своим пациентам 30 грамм диаморфина (героина). Люди покидали сей мир спокойно и радостно, в течение пяти минут, напоследок благодарили своего спасителя за помощь. А доктор, прихватив какую-нибудь безделушку на память – женскую бижутерию или посуду – уезжал к себе в клинику либо продолжал обход участка, а потом «случайно» находил пациента умершим. Иногда присылал открытки с соболезнованиями или же брал на себя ритуальные заботы. Он же выписывал свидетельства о смерти. Как правило, всем родственникам он советовал кремировать тело умершего, и те следовали рекомендациям доктора. Они ему так доверяли! А доктор доверял кремации, которая уничтожала все следы преступления. 

И если родственники умерших пациентов не хотели верить в злонамерения доктора, то коллеги Шипмана, а также работники похоронного бюро за год до следствия отметили высокий уровень смертности среди клиентов Шипмана. Во-первых, выглядело подозрительным то, что все пациенты доктора Шипмана умирали в одежде и на стульях, а не в ночных пижамах на кровати, хотя диагноз у них был соответствующий постельному режиму: «пневмония» или «ангина». Во-вторых, в доме умерших ничего не указывало на то, что пациенты болели – ни лекарств, ни ограниченного образа жизни. Многие пожилые пациентки Шипмана вели активную общественную деятельность, помогали благотворительным обществам, занимались танцами, фитнесом. И тут неожиданно умирали. Нет, тут что-то было не то. Доктор Линда Рейнольдс из больницы Брука обратилась к следователю Южно-Манчестерского округа, указав на высокий уровень смертности среди пациентов Шипмана; в частности, её удивило большое число кремированных престарелых женщин, которые осматривались только одним доктором Шипманом. Рейнольдс заявила, что Шипман либо по небрежности, либо намеренно убивает своих пациентов. Но полиция не увидела ничего криминального в деятельности известного доктора, так как смертельные диагнозы соответствовали лечению, а оно, по мнению некоторых медработников, было правильным. В дальнейшем суд обвинил полицию в назначении на столь важное дело некомпетентных врачей. 

Никто даже не задумался о том, что доктор мог убивать своих больных, подделывать истории болезней и воровать мелкие вещи убитых. И все это он проделывал с 1975 года! И вот случай с Кэтлин Гранди помог пролить свет на ситуацию. Когда полиция собрала достаточно улик, чтобы привлечь Шипмана к уголовной ответственности, дело передали в Высший суд Лондона. Доктор сидел за решеткой и ждал судного дня. 

НА СУДЕ 

В солнечный день 5 октября 1999 года в Лондоне открылось судебное заседание. Рассматривалось дело доктора Гарольда Шипмана, семейного врача, которого обвиняли в убийстве 15 человек, подделке документов и хранении наркотиков. 

В ходе судебных заседаний ведущий патологоанатом доктор Джон Рутерфорд подробно описал результаты скрупулезной работы экспертов. Он объявил, что исследовали образцы тканей 15 человек и выяснили, что все пациенты умерли от наркотической интоксикации. Но Шипман не признал обвинения, заявив, что многие его пациенты употребляли героин. Никола Дейвис, адвокат Шипмана, почти что загнала в тупик судебно-медицинского эксперта, когда спросила, можно ли по образцам ткани определить, вкалывался ли диаморфин многократно или вводился одной дозой. Криминалист заметил, что регулярность введения наркотика выявить невозможно. Но американский доктор Кэрч Стивен возразил, что это можно определить по волосам. Такая методика показала, что ни одна из погибших пациенток не были наркоманками. А все количество героина, найденного в тканях погибших, говорило о единственной массивной дозе, которую вкололи незадолго до смерти. На суде доказали, каким способом доктор пополнял запасы наркотических препаратов. Оказалось, Шипман выписывал обезболивающие наркотики «мертвым душам», либо превышал дозы лекарств, излишек которых забирал себе. 

На суде дали слово свидетелям – всем, кто каким-либо образом пострадал от деятельности Гарольда Шипмана. Его медсестра в слезах описывала возмущение доктора на арест. Со злостью, которую она восприняла как черный юмор, он процедил: «Они будут требовать моих признаний. Моя ошибка в том, что я не кремировал её. Если бы я сжег ее, у меня не было бы всех этих проблем». Выяснилось, что случай с подделкой завещания был единственный в жизни доктора. Он убивал не ради корысти или наживы. В большинстве случаях Шипман брал себе на память какой-нибудь «трофей». В гараже доктора нашли склад дорогих и дешевых женских украшений, посуды. Один мужчина, которому сказали, что его мать только что умерла, застал доктора за неприглядным зрелищем. Кряхтя, «Айболит» тащил швейную машинку своей пациентки. «О, ваша матушка завещала её моей жене, – объяснил доктор. – Не возражаете?» Сын, потрясенный смертью матери, не возражал. Он на слово поверил доктору, который сказал, что помощь скорой помощи уже не нужна. Кстати, Шипман часто делал вид, что вызывал автомобиль скорой помощи, тогда как никаких вызовов на станцию не поступало.

Когда Шипману предоставили последнее слово, он не проронил ни слова, не извинился перед родственниками жертв, даже не взглянул на свою жену и сыновей, которые стояли с опущенными головами. 

В Высоком суде Лондона по результатам работы криминалистов сообщили, что за четверть века доктор умертвил не менее 215 человек. Среди жертв доктора насчитывается 171 женщина и 44 мужчины. Самому младшему был 41 год.

В январе 2000 года 56 –летний доктор получил 15 пожизненных сроков: в Англии к смертной казни могут приговорить только за убийство монарха или наследника престола.

А через четыре года, за день до своего рождения Шипман повесился в камере на простынях. В его самоубийстве усматривают две причины. Либо он не выдержал тюремного режима, либо своей смертью до наступления 60 лет, он решил обеспечить свою жену пенсией. Если бы он не умер, его жена по закону не получила бы ни гроша. 

ПОЧЕМУ ОН УБИВАЛ? 

 Семнадцатилетний Гарольд сидел у изголовья умирающей матери. У неё обнаружили рак легких, и Вера угасала на глазах. Каждый день, возвращаясь из школы, Гарольд заваривал ей чашечку чая и болтал с ней о школьных делах. Они были очень привязаны друг к другу, и она радовалась каждой минуте, проведенной с Фредди (его так часто называли в детстве). Болезнь забирала последние силы, мать страдала от мучительных болей, и вскоре к ним начал приходить семейный доктор. Боль, отчаяние и мучительная гримаса на лице сменялась блаженной и счастливой улыбкой, когда ей вкалывали болеутоляющий морфий – в то время, других анестетиков, способных обезболить, не было. Ранимый и впечатлительный подросток навсегда унес с собой в памяти образ матери, которая, казалось, забрала с собой душу Фредди. По мнению многих психиатров, именно эта драма повлияла на душевное состояние будущего доктора. В сознании юного Шипмана четко установилась эмоциональная связь между посещением семейного врача и тем облегчением, которое испытывала умирающая мать в связи с инъекциями морфия.

Но были и другие предпосылки к убийству людей. И это «что-то» было заложено в самом характере, в хрупкой психике врача, а также в воспитании, которое дала его семья. Шипману с детства внушали мысль о том, что он – лучше, талантливее, одареннее других. Уверовав в свое превосходство, Фредди рос одиноким мальчиком. Его мать Вера, религиозная методистка, сама выбирала для своих детей собеседников, место и время общения. Даже одеждой Гарольд выделялся из среды мальчишек - они носили повседневную одежду. А Гарольд всегда был одет в белую рубашку и галстук, как того требовало мамино воспитание. В подростковом возрасте юноша занимался велоспортом и футболом. Его знакомые рассказывали, что на поле парень из маменького сынка вдруг превращался в амбициозного и агрессивного игрока. Правда, Гарольд все равно постоянно ссорился с ребятами, унижал и оскорблял их, выражая тем самым свое превосходство. Вместе со смертью матери ушла сдерживающая сила, тот элемент внешней власти, который держал Шипмана в тисках. И его понесло. В молодости он пристрастился к наркотикам. Начинающего доктора пожурили, заставили заплатить штраф и отпустили. И Шипман, с очень ранимым чувством собственного достоинства, с психотравмой, которую он затолкал в глубины своего подсознания, решил стать богом. В начале 80-х годов, открыв частную клинику, Гарольд Шипман превратился в вершителя чужих судеб. Именно на этот период, с середины 80-х годов и до конца 90-х, приходится пик убийств пациентов клиники. Следователь по уголовным делам Джон Поллард вывел теорию мотивов деятельности серийного убийцы. «Шипман не убивал людей в состоянии эмоционального возбуждения, он был далек от этого. Амбициозный доктор получал удовольствие от ощущения власти над жизнью и смертью человека. Убивая своих пациентов, Шипман избавлялся от агрессии, накопленной в течении жизни». Даже на суде все увидели неожиданные вспышки злобы, возмущения, которые говорили о взрывном характере доктора. В общем, большинство судебных психиатров, следователей сошлись в одном, что вера в собственную непогрешимость, надменность, высокомерие, жадность к деньгам – стали провокаторами его поступков. «Судьба человека – нрав его».


21 октября 2019


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847