«В России есть два самых известных финских бренда – «Штокманн» и Бекман!» Шутку эту, конечно, не следует воспринимать буквально, но какое-то рациональное зерно в ней содержится.

За финскими товарами те, кто не может лично съездить в Суоми, действительно идут в магазин «Штокманн». А те, кто интересуется спецификой российско-финских отношений, почти наверняка не пройдут мимо работ, либо написанных самим Йоханом Бекманом, либо изданных его институтом.

С ученым, публицистом и правозащитником Йоханом Бекманом я познакомился на презентации выпущенной его институтом книги документалиста, кинорежиссера и журналиста Арво Туоминена «Русский Хельсинки». Вообще-то, подобного рода издания, по логике, должны вызывать только положительную реакцию. Однако специфика нынешней ситуации такова, что на фоне топающего ногами в приступе русофобии Запада «Русский Хельсинки» может восприниматься чуть ли не как политическая декларация. Ведь непредвзятый читатель, прочитав этот, в сущности, совершенно аполитичный путеводитель, не просто узнает, что русские и финны на протяжении более ста лет жили в одной империи, но и может прийти к выводу, что основы собственной государственности финны заложили именно в имперский период нашей общей истории. Значит, не так страшен русский медведь, как его малюют?

В общем, опасения господина Бекмана, что его обвинят в сотрудничестве с ФСБ (если ни КГБ и даже НКВД – от затертых клише времен глобального противостояния Запад еще не избавился), выглядят вполне обоснованными.

– Господин Бекман, в чем причина вашего интереса к русско-финским отношениям? Дело в русских корнях или в политических взглядах?

– Русских корней у меня нет. Корни мои исключительно финские. Родился я в 1971 году в обычной финской семье. Впрочем, моя фамилия – Бекман – действительно имеет иностранные, в данном случае немецкие, корни. Один из моих предков и мой полный тезка – некий Йохан Бекман – до революции переехал из Санкт-Петербурга в Финляндию. Что же касается моего интереса к российско-финским отношениям, то это обычный интерес исследователя к теме, которая его заинтриговала и захватила. Россия как уникальная и самодостаточная, лежащая между двумя частями света страна интересна и сама по себе, и по тому, как ее традиции, культура и менталитет сочетаются с традициями, культурой, менталитетами европейских народов. Другое дело, что только российско-финские отношения получили мировую известность в эксклюзивном понятии «финляндизации», которое придумали в 1960-х годах завистливые немцы, чтобы охарактеризовать специфику сложившихся между двумя нашими народами связей. Термин носил скорее негативный оттенок, поскольку подразумевалась, что Финляндия утратила значительную часть суверенитета, подстроив свою экономику и внешнюю политику под интересы Советского Союза. На самом же деле Суоми скорее использовала, свое геополитическое положение для того, чтобы в эпоху холодной войны стать своеобразным мостом между восточным и западным блоками. Со всеми проистекающими из этого моральными и материальными выгодами.

Любопытно, что сами финны обиделись на термин «финляндизация» и предпочитали говорить о своем «нейтралитете», а русские обижались на «нейтралитет» и предпочитали говорить о «линии Пааскиви – Кекконена», названной так по именам двух послевоенных президентов Финляндии, которые отказались от конфронтации и взяли последовательный курс на сближение и укрепление сотрудничества между нашими странами.

– Из вашей биографии в Интернете я узнал, что в 1991–1992 годах вы проходили военную службу в оборонительных силах Финляндии и получили в Генштабе спецподготовку военного пропагандиста, то есть фактически специалиста по информационной войне. Что такое информационная война в финской интерпретации? Не обвиняют ли вас сейчас в том, что вы ведете информационную войну против Финляндии?

– Как все здоровые финские мужчины, я был обязан служить в финской армии. В том числе я служил в финском Генштабе как журналист. Знаете, тогда и у нас, да и вообще нигде об информационных войнах и об их специфике вообще не говорили. Думаю, что этот термин получил широкую популярность только в последнее время. Из интересных деталей я помню только, что в финской армейской газете была еженедельная рубрика «Хорошо сделано» и каждый раз, когда мы готовили очередной номер, нам было трудно найти подходящий материал для этой колонки. При этом воспоминания об армейской службе у меня остались очень хорошие, тем более что нас очень прилично кормили.

Но тот юношеский опыт с моей сегодняшней позицией, пожалуй, не связан. В настоящее время я правозащитник, пытающийся донести до сограждан свою личную гражданскую позицию. А моя позиция никак не связана с участием в информационных войнах. И я надеюсь, что могу считать себя настоящим финским патриотом. Уверен, что Финляндия станет настоящим правовым государством, в котором уважают права человека. Пока, к сожалению, этого идеала мы еще не достигли.

– Видите ли вы признаки того, что сейчас Запад ведет информационную войну против России? Если такая война ведется, то какие для нее причины? Ведь Крым и Донбасс, в сущности, лишь поводы?

– Запад уже давно вел информационную войну против СССР, что сыграло весьма заметную роль в распаде этой страны. И уже более 20 лет Запад ведет информационную русофобскую войну против России, преследуя аналогичные цели.

Что касается событий в Крыму в марте нынешнего года, то, конечно, было необходимо спасти жителей полуострова от геноцида, которому собиралась подвергнуть их киевская антиконституционная фашистская хунта. Сейчас, к сожалению, та же киевская хунта ведет войну против жителей Донбасса, рассчитывая до последнего человека уничтожить всех сторонников Донецкой и Луганской народных республик.

– Российская и западная трактовки событий полярно отличаются друг от друга. Вы были наблюдателем на референдуме в Крыму. Чья трактовка, с поправкой, разумеется, на пропагандистскую составляющую, больше соответствует реальным фактам?

– Я бы сказал, что Россия начинается с Крыма.

Плохо то, что события и в Крыму, и на Украине совершенно превратно подаются на Западе, причем акцент делается даже не на том, что происходит на Украине, а на угрозе, которую якобы Россия представляет для безопасности Европы.

Для западных стран это означает огромные изменения во внешней политике. У нас в Финляндии и в других странах дискуссии по поводу украинских событий продолжаются, зачастую переходя в формат паники и истерики.

Поэтому, честно говоря, я уже даже физически не могу читать финские новости – повторяется одно и то же. А самое главное, что если мы говорим о последствиях этих событий, то в Финляндии пронатовские и проамериканские силы развернули мощную пропагандистскую кампанию против финского народа с целью изменения общественного мнения.

Известно, что финский народ достаточно решительно выступает против членства Финляндии в НАТО. В последнее время процент финнов, которые голосуют против членства нашей страны в этом блоке, достаточно высокий – 60–70%. Но сейчас всеми силами, в особенности с помощью концерна «Санома», выпускающего самые многотиражные газеты «Хельсингин саномат» и «Илта саномат», распространяется агрессивная русофобская пропаганда в целях изменения общественного мнения в более агрессивную сторону.

Приведу один пример, недавно «Илта саномат» опубликовала материал про Путина. На обложке газеты стоял тезис на финском языке огромными буквами «Путин халуаа Суоми», т. е. «Путин хочет Финляндию». Абсурд полный! Все знают, что у Путина никаких враждебных планов в отношении Финляндии нет, но они пишут об этом каждый день. Сейчас такая информационная кампания представляет серьезную угрозу нашим отношениям.

Хотелось бы верить, что какое-то отрезвление должно прийти. Вспомним недавние кулуарные антиамериканские эскапады польского министра иностранных дел Радослава Сикорского, ранее в антиамериканизме никогда не замеченного. Правда, к сожалению, я не уверен, что эта нецензурная, хотя и объективная оценка реальности как-то повлияет на позицию той же Польши или скорректирует в более разумную сторону курс других западных правительств.

– Почему в короткий срок так демонизировался образ России? Ведь еще недавно Запад аплодировал перестройке Горбачева и совсем уж недавно мы явили миру вполне привлекательный образ России на Олимпиаде в Сочи?

– Президенту Горбачеву Запад, конечно, аплодировал. Хотя на него нужно подать в суд за геноцид советского народа! Не забудьте, что количество жертв распада СССР намного больше, чем количество жертв сталинских репрессий. Ведь прямыми результатами распада Советского Союза были экономический кризис, технологические катастрофы, гражданские войны, которые продолжаются до сих пор. Геноцид мирных жителей Юго-Восточной Украины – это продолжение западной агрессии и геноцида против мирных жителей СССР.

На Западе этого не хотят видеть. На Западе практически запрещено говорить, что Бандера – это фашист и убийца евреев. Я пытался опубликовать в финской газете «Аамулихти» большой материал по поводу Украины и моей поездки в Киев в феврале этого года. И в этой статье есть фраза про Бандеру. Я написал, что это «известный фашист, коллаборационист и убийца евреев». Статья была опубликована, но в «Рамелихте» они изменили фразу с этой характеристикой. Они написали, что он просто националист – все! У нас на Западе вообще никто не знает, кто такой Бандера, никто не знает, что представляют собой «Правый сектор» и «Свобода». Пишут, что на Украине обычное европейское правительство с мелкими националистическими элементами. И не пишут об угрозе геноцида русских. Не пишут о том, что представители «Правого сектора» угрожают ядерным оружием, явно рассчитывая на помощь Запада. А Запад в этих реваншистских настроениях их поощряет.

Сравнительно недавно был важный комментарий президента Эстонии Томаса Хендрика Ильвеса, который, кстати, гражданин США и был поставлен Белым домом на должность президента Эстонии точно так же, как американцы в свое время назначили на должность президента Украины Ющенко и сейчас назначили Порошенко.

Так вот Ильвес заявил о реванше, то есть о том, что Украине придется завоевывать обратно Крым, поэтому я подозреваю, что, как и у Гитлера, который в свое время тоже был охвачен завоевательным зудом, Соединенные Штаты и НАТО вынашивают в отношении России очень нехорошие планы.

– Одна моя знакомая, украинка по происхождению, но являющаяся гражданкой Финляндии, говорит, что сейчас Украина переживает тот же период, который Суоми пережила в 1918-м. Эта аналогия выглядит правильной?

– Скорее всего, ваша знакомая плохо знает финскую историю. В 1918 году Финляндия уже имела исторические корни как нация, причем корни эти у нее появились именно после вхождения в состав Российской империи в 1809 году. Украина таких корней не имела, самостоятельным государством никогда не была. Национализм там взращивался искусственно и, не имея нормальной почвы, подпитывался разными генно-модифицированными удобрениями вроде фашистской идеологии. Поэтому украинский национализм особенно жесток и агрессивен.

– Вы не только ученый и публицист, но и историк. В Финляндии выходит много книг по Зимней войне и несколько меньше по войне-продолжению. Можно ли сказать, что для большинства финнов история российско-финских отношений ассоциируется именно с этими событиями?

– Да, пожалуй, это так. Применительно к российско-финским отношениям есть две темы, которые всегда пользуются стабильным спросом, – Маннергейм и Зимняя война. Книги по этим темам выходят вполне регулярно и в больших количествах, хотя в них ощущается явный дефицит новых трактовок. И финское общество к этим трактовкам не готово.

В 2002 году мой институт выпустил книгу российского историка Николая Барышникова «Блокада Ленинграда и Финляндия. 1941–1944», которая расходилась с господствующим в историографии Суоми направлением. Автор весьма убедительно доказывал, что финское правительство вынашивало в отношении Советского Союза агрессивные планы и было готово участвовать в реализации немецких замыслов по уничтожению Ленинграда. Конечно, такая трактовка вступала в противоречие с широко распространенным тезисом, что Маннергейм чуть ли не спас Ленинград из ностальгических соображений.

Война-продолжение вообще пользуется у нас меньшей популярностью, поскольку Финляндия выступала как «совместно воюющая» вместе с Германией держава. На практике же речь шла именно о союзе, который, конечно же, возлагает на тогдашних финских политиков часть ответственности за преступления, совершенные Гитлером.

– Можно ли сказать, что эти страницы нашего совместного прошлого провоцируют русофобию в Финляндии, подобную той, которая наблюдается в Эстонии и других республиках Прибалтики?

– Я бы воздержался от таких выводов. У нас все же не организуются марши ветеранов СС, подобные тем, которые можно наблюдать в Эстонии и Латвии. Да, у нас есть День ветерана, и мероприятия, проходящие в этот праздник, носят отчетливый патриотическо-воспитательный характер, отсылающий прежде всего именно к Зимней войне. Но в них нет никакой пропаганды фашизма и русофобии. Напротив, наши и российские ветераны общаются друг с другом и весьма уважительно друг к другу относятся.

С другой стороны, Финляндия никогда резко не осуждала проявления реваншизма в Эстонии, и это можно признать большим минусом.

– В Эстонии вас объявляли персоной нон-грата. В чем причины?

– Я опубликовал книгу о современной политической ситуации в Эстонии, о событиях вокруг Бронзового солдата, часто выступал в эстонских СМИ. В результате эстонская полиция безопасности объявила меня персоной нон-грата на основании того, что я употребил термин «апартеид», характеризуя отношение к русским жителям этой страны, и заявил, что говорить о якобы имевшей место советской оккупации вообще неправомерно. Что там сейчас действительно есть, так это американская оккупация. В Эстонии нет государства, а есть именно апартеидовский режим, сформировавшийся на территории одной из стран постсоветского пространства.

После объявления меня персоной нон-грата я сразу же подал в суд и через два года городской суд Таллина признал принятое в отношении меня решение незаконным. Эстонское Министерство внутренних дел было вынуждено заплатить мне компенсацию в размере примерно тысячи евро. Но сразу после этого они меня снова объявили персоной нон-грата. То есть постоянного запрета на въезд в отношении меня сейчас нет, но в любой момент меня в Эстонии могут арестовать и запретить мне пребывание в стране разово.

– Как соотечественники относятся к деятельности возглавляемого вами Антифашистского комитета Финляндии?

– По-разному. Для прессы это, видимо, интересно. Мы организуем пикеты, издаем книги, выступаем в СМИ…

– Какое место играют русские в современной Финляндии? Сколько их? Слышен ли их голос?

– Российская диаспора, по официальным данным, является третьей по численности в Финляндии после шведской и эстонской и насчитывает 65 тысяч носителей русского языка, т. е. так называемых русскоговорящих. Но здесь следует учитывать несколько реалий. Во-первых, финское правительство предпочитает говорить не о русских, а о русскоязычных, а под данную категорию подпадают все выходцы из стран бывшего Советского Союза. Во-вторых, тему русских в Финляндии и их интеграции наше правительство предпочитает вообще не обсуждать, поскольку считает ее политической. В результате русские в Финляндии присутствуют по факту, но формально они не существуют, а их голос не слышен, притом что выпускаются русскоязычные газеты и даже русскоязычная информационная программа на главном государственном канале Финляндии. Но они отражают не жизнь русских и их заботы, а скорее официальную позицию финских властей.

– Вопрос, касающийся проблемы интеграции русских в финское общество. Вы занимались случаями изъятия детей у русскоязычных семей. Что провоцировало подобные ситуации и как они разрешались?

– Я бы не говорил о русскоязычных семьях. Это русские люди, русские дети и русские семьи. Есть русский язык. Финские власти, конечно, во многом ведут антироссийскую политику, которая особенно болезненно бьет именно по русским женщинам, живущим в Суоми. В сущности, против них ведется откровенная информационно-психологическая война. Только если они готовы отказаться от всего русского, публично выступить против России и Путина, только тогда они могут жить спокойно в Финляндии и даже рассчитывать на хорошую работу. По сути, от них требуют совершить предательство, и многие, кстати, ломаются.

– И что нужно сделать, чтобы подобного не происходило?

– Русские в Финляндии должны выйти из тени. Они должны заявить о себе как о представителях нации, которая сыграла заметную и вполне позитивную роль в истории Суоми, нации, которая помогла нам создать свою государственность и уже по этой причине имеет право рассчитывать на уважение. Ведь если мы с такой заботой относимся к живущим в нашей стране шведам, то почему игнорируем русских и замалчиваем их проблемы?

Думаю, что именно взаимодействие с русской диаспорой может стать тем первым позитивным шагом, который позволит не только исправить антироссийские перегибы последнего времени, но и поможет вывести наши традиционные дружественные отношения на некий новый уровень. И обе наши страны от этого только выиграют, как выигрывали всегда, когда были вместе.