17 октября 1918 года, в соответствии с Протоколом № 5 того же дня заседания подотдела национального Музейного фонда, в доме № 8 по Смоленскому бульвару в Москве был открыт для публики Музей игрушки. Возглавил его создатель коллекции Николай Дмитриевич Бартрам, выходец из небольшой деревни Семеновка Льговского уезда Курской губернии. Сегодня Музей игрушки размещается в старинном здании в Сергиевом Посаде.

Вот как излагает родословную семьи Бартрам дочь Николая Дмитриевича А. Н. Изергина в своих воспоминаниях «О моем отце, художнике Н. Д. Бартраме»: «Его дед, Эрнест Иванович Бартрам, выходец из Шотландии, дослужившись в русской армии до полковника, вышел в отставку и приобрел во Льговском уезде две деревеньки – Семеновку и Анастасьевку. Трудно теперь сказать, чем они ему приглянулись. Его жена умерла рано. В селе Нижние Деревеньки у стены Успенской церкви стоит памятник из черного мрамора. На нем надпись: «Здесь покоится земной прах полковницы Анастасии Николаевны Бартрам. Родившейся 20 февраля 1812 года. Скончавшейся 11 марта 1839 года. Память о ней навсегда будет незабвенна всем ее любимым оставленным же ею на земле сей. Мужа и двух малолетних сыновей, невозвратимая потеря кроткой, обожаемой подруги и матери преисполнимо на всю жизнь глубочайшей скорби».

ПО ПРИМЕРУ ОТЦА

С раннего детства в мастерской своего отца (одного из двух «малолетних сыновей» Эрнеста Ивановича), известного акварелиста Дмитрия Эрнестовича Бартрама, маленький Николай видел различные поделки из дерева, картона, бумаги. Позднее и он сам пристрастился к ремеслу и даже создал школу прикладного искусства для сельских детей. Этой школой он руководил десять лет (1893–1903). 

Вслед за отцом, который был выпускником Академии художеств, Николай Дмитриевич в 16 лет поступил  в Московское училище живописи, ваяния и зодчества (1889–1891), где учился у В. И. Бакшеева и И. А. Мартынова. 

Еще во время учебы он начал иллюстрировать детские книги, рисовал для детских и юмористических журналов «Светлячок», «Шут» и др., преподавал в учебных мастерских кустарного дела Московского губернского земства (1907–1916). 

Женился Николай Дмитриевич на ту пору весьма рано: первая дочь родилась, когда ему исполнилось 20 (по другим данным – 25) лет. 

А. Н. Изергина пишет: «События 1905 года потрясли Николая Дмитриевича. Он создает набор игрушек «Война грибов». В нем, под видом разных пород грибов, выведены представители различных общественных классов. Это было настолько явно, что набор был запрещен».

Николай Дмитриевич много путешествовал по необъятным просторам России, собирая кустарные изделия российских мастеров. А в 1906 году он впервые выехал в Западную Европу, чтобы перенять передовой опыт в производстве игрушек. Посетил он в числе других мест и небольшой немецкий городок Гинген, который находится у границы Баварии с Баден-Вюртембергом. Перенесемся туда и мы.

ПРЕДПРИЯТИЕ МАРГАРИТЫ ШТАЙФФ

24 июля 1847 года в городке Гинген в семье строительного подрядчика Фридриха Штайффа и его жены Марии родилась дочка, которую назвали Маргарита. В 11 лет она заболела полиомиелитом и уже никогда не могла ходить. Летом больная девочка играла в тележке для цветов, в этой же тележке братья и соседские дети возили ее вокруг дома. Ребенка пытались лечить, но безуспешно (да и сегодня медицина не очень-то преуспела в этом направлении!). Учебу в школе пришлось прервать: ведь у нее двигалась, и то лишь слегка, только одна рука.

В 1874 году семья переехала в новый дом, где отец Фридрих организовал пошивочную мастерскую. Маргарита на дому окончила курсы кройки и шитья. Поначалу из обрезков тканей шила платья для кукол, а затем перешла и к детской одежде. Особенно хорошо у нее получались платья для девочек. Швейные изделия Маргариты получили признание у соседей, и она начала шить по заказам. Но лишь после того, как соседские детишки в слоненке для втыкания иголок увидели забавную игрушку, она решила открыть собственное дело. 

В 1892 году Маргарита Штайфф выпустила свой первый промышленный каталог Filz Spielwaren Fabrik, на котором указывалось, что «прочная игрушка со стальным каркасом» запатентована. Там же коротко сообщалось об истории развития производства: «Из совершенно незначительного количества в самом начале до тысячи и более штук в неделю». Покупателям предлагались слоники, обезьянки, скаковые лошадки, жирафы, птицы, кошки, собачки. Многие игрушки, в том числе медведи, были на колесиках. Все изделия отличались качественным шитьем, особой устойчивостью и прочностью. Недаром хозяйка фабрики и автор каталога писала: «В последнее время появилось много недоброкачественных изделий других фирм. Я призываю покупателей при покупке обращать внимание на мою марку M.Steiff Elefant». «Для детей может годиться только самое лучшее» – таков был девиз этой женщины. К началу нового, ХХ столетия в ее мастерской трудились уже 200 человек (сегодня бы сказали, что она организовала 200 новых рабочих мест!).

РЫНОК ОПРЕДЕЛЯЕТ СПРОС

Как бывает в настоящей сказке, в это время в соседний город приехал передвижной медвежий цирк. Рихард, племянник Маргариты, был поражен борьбой медведей на ринге. Дома он рассказал об этом тетке и показал сделанный им эскиз медведя, стоящего на задних лапах. Металлический каркас позволял мишке при повороте головы двигать еще и лапами. На семейном совете решили строить новую фабрику: у племянника были деньги, а у тетки – знания и опытные работники. Дело пошло.

В марте 1903 года Рихард вывез на Лейпцигскую ярмарку партию подвижных плюшевых медведей. Им присвоили код «Typ 55PB». Код расшифровывается так: 55 – высота в сантиметрах, P – плюш, B – первая буква слова beweglich, то есть «подвижный»: конструкция была устроена таким образом, что при повороте головы двигались лапы. 

Большим спросом плюшевые мишки у посетителей той ярмарки не пользовались. И в самый последний день ярмарки, когда разочарованный Рихард уже почти полностью упаковал свой непроданный товар, к нему подошел незнакомец. Это был Герман Берг, представитель американского торгового дома. Он купил восемь медвежат по названной продавцом цене и заказал еще… 3000 штук. И с этого началось их победное шествие через моря и океаны.

Впрочем, автору представляется более реальным другое развитие событий, связанное с рождением имени Teddybär.

Рождение Teddybär

Рождению немецкого названия Teddybär, или «Медвежонок Тэдди», предшествовал некий инцидент на американском континенте. 14 ноября 1902 года президент США Теодор Рузвельт посетил штаты Луизиана и Миссисипи для улаживания пограничного конфликта между ними. Зная пристрастия 26-го президента США, ему устроили охоту на медведя. Зверя в лесу почему-то не нашлось, но предприимчивое окружение, как говорится, подсуетилось: доставили все-таки медведя, привязали его к дереву и вывели на эту поляну президента. Легенда говорит, что, увидев такую картину, возмущенный Теодор Рузвельт воскликнул: «Я не буду стрелять в привязанное животное!»

Через два дня в газете Washington Post художник Клиффорд Берриман прокомментировал это событие карикатурой. Под ней стояла подпись, которую можно перевести как «Демонстрация в Миссисипи стандартов порядочности», а большой медведь превратился на карикатуре в милого медвежонка с испуганными глазами и большими ушами.

Рисунок имел большой успех, и семья еврейских эмигрантов из России Морис и Роза Мичтом по образу и подобию карикатурного смастерили игрушечного мишку и выставил его на продажу. Говорят, что одновременно Морис Мичтом направил письмо в Белый дом с просьбой разрешить назвать игрушку Тэдди. Ответ из Белого дома не заставил себя ждать:

«Я не совсем уверен, что использование моего имени принесет успех производству плюшевых медвежат, но если вы так уж настаиваете, то, пожалуйста, вы можете назвать его моим именем». Теодор Рузвельт, 1903 год». Так в американский обиход вошли слова teddy bears, что по-русски означает «мишка Тэдди». 

В 1904 году Маргарита Штайфф решила послать свои изделия на Международную выставку игрушек в Сент-Луис. Напутствуя своего племянника Франца, сопровождавшего партию плюшевых зверюшек (их тогда в Германии еще никто не называл Teddybär), она не высказывала особых надежд. Но успех в Америке немецких мишек с подвижными лапами (что принципиально отличало их от изделий Мориса и Розы Мичтом) превзошел все ожидания: Франц продал 12 000 плюшевых мишек и привез в Гинген много заказов.

Естественно, плюшевых мишек из Германии американцы именовали не иначе как teddy bears. Название быстро перелетело через океан и зазвучало в Германии как Teddybär. Вскоре это название стало еще более популярным, возможно, в связи с тем, что в 1906 году Теодор Рузвельт получил Нобелевскую премию мира за улаживание конфликта между Россией и Японией.

Это был, пожалуй, пик успеха Маргариты Штайфф. Например, из 975 000 медвежат, произведенных в Гингене в 1907 году, в Германии продали едва ли 10%. Остальные уплыли в Америку, проданы во Франции, Англии, Италии, России. Именно в это время, по нашей версии, и появился в городке Гинген Николай Дмитриевич Бартрам. И закупил все, что ему там приглянулось.

«Нельзя сказать, что трудовой путь Маргариты Штайфф был усыпан розами, – рассказал автору этой статьи организатор и владелец мюнхенского Музея игрушек Иван Штайгер, выпустивший со своей женой Евой книгу «100 лет Тэдди Бэр». – Ее фабрика горела, рабочие бастовали. Но она всегда умела находить общий язык с работниками, большинство из которых составляли, конечно, женщины».

ДОМОЙ, В КАЛАШНЫЙ ПЕРЕУЛОК

Из Германии Николай Дмитриевич привез в Россию ящики с куклами, солдатиками, игрушечными животными. Вспоминая их московскую квартиру в Калашном переулке, дочь Бартрама А. Н. Изергина пишет: «Деревянная, неполированная, с геометрической резьбой мебель из семеновской мастерской, тахта, обшитая домотканым сукном, на ней подушки из набойки и китайки; на стенах лубки: «Бабелина – героиня Греции», «Как мыши кота хоронили», «Лестница жизни» и др.; висячие витрина и шкаф с игрушками: сергиевскими, богородскими, вятскими, городецкими, немецкими, японскими и многими другими. Они притягивали нас, детей, как все необычное, сказочное…» Не о плюшевых ли мишках из немецкого городка Гинген вспоминала дочь художника?

Зарубежные диковинки вдохновили мастера. Николай Дмитриевич прославился как автор рисунков и эскизов различных изделий из дерева и игрушек.  

Российские дети любовались его иллюстрациями к книгам «Сказка про славного царя Гороха и его прекрасных дочерей» Д. Н. Мамина-Сибиряка (1918) и «Сказка про царя Салтана» А. С. Пушкина (1923). В те же годы он принимал участие в работе комиссии по охране памятников искусства и старины. Продолжим цитирование воспоминаний А. Н. Изергиной: «Одновременно Николая Дмитриевича выдвигают в комиссию по делам музеев Народного комиссариата просвещения, где он работает в контакте с Крупской и Луначарским. А также в комиссии по выработке новой формы бойцам Красной армии. Именно благодаря его рекомендациям были введены легендарная буденновка и шинель до пят, придававшая бойцам былинный вид. При активном участии Бартрама создаются новые музеи, в том числе Музей-квартира Л. Н. Толстого, Музей мебели и фарфора…»

При его непосредственном участии был создан Музей образцов при Кустарном музее в Москве (ныне Музей народного искусства) и Музей игрушки, где потом он директорствовал с 1921 по 1923 год. В коллекцию Музея игрушек перешли привезенные из Германии плюшевые мишки и другие игрушки фирмы Маргариты Штайфф.

Известный искусствовед Александр Бенуа в журнале «Аполлон» писал: «Теперь в Москве затеяли спасти производство народных игрушек, ибо действительно оно падает, вымирает, теснимое фабричной дешевкой… Бартрам, стоящий во главе этого дела, такой прелестный фанатик идеи, такой труженик, такой знаток, такой художник, ему уже удалось столько сделать, что я не могу не желать ему и дальнейших успехов». 

Николай Дмитриевич был награжден двумя золотыми медалями Международной выставки декоративных искусств и современной художественной промышленности в Париже (1925) за экспонаты по классу IX «Роспись» и по классу XVI «Игры и игрушки». 

«Я ни разу в своей жизни не встречал человека, который бы обладал такой бездной вкуса, такой неисчерпаемой творческой инициативой и доскональным знанием ремесел», – говорил художник В. А. Серов в 1920 году по поводу представления Николая Дмитриевича Бартрама в действительные члены Академии художеств. 

Николай Дмитриевич Бартрам умер в 1931 году и был похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. Его живописный портрет, выполненный женой Е. И. Лосевой и висящий сегодня у входа в Музей игрушек в Сергиевом Посаде, хорошо передает характер этого человека.

ДОЧКИ-ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНИЦЫ

Продолжателями дела Николая Дмитриевича Бартрама стали его дочери Анастасия Николаевна (1893 или 1898–1973) и Мария Николаевна 1902–1979). Дочери с детства росли в не выдуманном, а в действительно окружающем их царстве игрушек. Глубокие художественные традиции семьи воплотились в технических способностях этих девочек: они стали художниками-модельерами игрушек. Книги, изданные ими и ставшие раритетом, говорят сами за себя: Изергина А. Н., Россинская С. К., Борисова Е. Е. Производство мягкой игрушки (М.-Л.: КОИЗ, 1937), Изергина А. Н. Мягкая игрушка (М.: Гизместпром, 1943), Изергина А. Н., Бартрам М. Н. «Игрушки из ткани. Способы изготовления чертежей, выкроек» (М.: Гизместпром, 1946). 

Обратим внимание на годы издания. Удивительно, но это факт: в разгар войны с немцами, в 1943 году, увидела свет вторая книга старшей из дочерей – «Мягкая игрушка». А сразу же по окончании войны вышла наиболее полная книга, включающая все разработки двух сестер: «Игрушки из ткани. Способы изготовления чертежей, выкроек». В 1947 году книга была переиздана.

К сожалению, материалы и технология изготовления игрушек по чертежам сестер Бартрам не были внедрены в советское производство. Ведь советские игрушки, как и другие «товары народного потребления», производились не по принципу «чем лучше», а по принципу «чем больше, тем лучше». Кто же такие игрушки будет коллекционировать, если срок их жизни исчислялся месяцами?! За ними и тайны-то никакой нет.

САМАЯ ДОРОГАЯ ИГРУШКА?

А немецких плюшевых мишек вскоре стали коллекционировать. О директоре мюнхенского Музея игрушек я уже рассказывал. Между прочим, в домашней коллекции Ивана Штайгера автор этой статьи видел ценнейшие экземпляры игрушек из многих стран света, в том числе плюшевого медвежонка из партий, поставляемых фирмой Margarete Steiff GmbH в Россию в начале ХХ века. Сотрудники Музея игрушки в Сергиевом Посаде подтвердили, что в их коллекции до сих пор хранятся несколько игрушек, изготовленных на предприятии Маргариты Штайфф. Но мы уже никогда не узнаем, встречался ли Николай Дмитриевич лично с Маргаритой Штайфф. А такое вполне возможно: ведь она умерла 9 мая 1909 года, а он до этого не раз бывал в Германии. 

Действующая и поныне фабрика игрушек в городе Гинген к 125-летнему юбилею фирмы изготовила едва ли не самую дорогую плюшевую игрушку в мире. Пасть безобидного медвежонка выполнена из чистого золота, мех – из золотых нитей, зрачки глаз – из настоящих сапфиров, а то, что у животных и людей названо радужной оболочкой, – из 20 мелких бриллиантов. Каждый из 125 (по количеству юбилейных лет?) коллекционных экземпляров стоил около 62 000 евро. Сегодня коллекционеры дают за них как минимум двойную цену.

Стоит (или сидит) такой уникальный мишка в каком-нибудь секретном сейфе за семью замками и думает: «Другие игрушки на свободе, а мне за что такая доля?! Никто про меня не скажет: 

Уронили мишку на пол,
Оторвали мишке лапу. 
Все равно его не брошу,
Потому что он хороший!»

Дело, которое начала эта прикованная к инвалидной коляске женщина, в наши дни получило самое неожиданное продолжение. И связано оно с неизбывной любовью детей к своим плюшевым друзьям. Дети делают им подарки, отправляют в туристическую поездку.

Например, в Берлине существует специальная туристическая фирмы, куда дети в ящиках и коробках отправляют по почте своих любимцев. Мишки производства фирмы Margarete Steiff GmbH затеряться не могут: во-первых, у каждого из них в ушах специальная кнопка с индексом, во-вторых, каждая игрушка снабжена паспортом! Турагенты возят плюшевых Тедди по достопримечательностям столицы, в парк и зоопарк, фотографируют их на фоне исторических памятников. А хозяева мишек в письмах спрашивают, как вели себя их четвероногие друзья, не ссорились ли друг с другом во время экскурсии.

И кто знает, не добейся Маргарита Штайфф такой популярности своей продукции по обе стороны океана, взлетел ли бы над олимпийскими Лужниками в 1980 году именно наш «ласковый Миша», а не какой-либо другой образ России?