Оскалы Статуи Свободы
ЯРКИЙ МИР
Оскалы Статуи Свободы
Олег Дзюба
журналист
Москва
3128
Оскалы Статуи Свободы
Эти «росписи» с 1979 года сохранились на ограде бывшего посольства США в Тегеране

В Иран я поехал ради древностей, однако недавняя история страны и ее сегодняшние нравы столь занимательны, что обойти их просто невозможно. Интересно все – и женская мода, и досуг, и повседневный быт, и уникальная во всех смыслах культура.

АГИТПРОП ПО-ТЕГЕРАНСКИ

С правой стороны узковатого тротуара мрачнела бетонная стена, разрисованная в стиле советских антиимпериалистических плакатов полувековой примерно давности, а слева, между пешеходной зоной и улицей, чуть побулькивала вода на дне бетонного арыка.

Подобной наглядной агитации я не видел, пожалуй, с 1960-х годов, когда у нас улицы провинциальных городов, фойе кинотеатров и всевозможных домов культуры принято было увешивать плакатами, обличавшими колонизаторов, «марионеточных» правителей Южного Вьетнама и американских расистов-угнетателей негров.

Покрытая протестными картинками в стиле советского агитпропа ограда когда-то защищала от непредвиденных политиками случайностей посольство Соединенных Штатов. Противоамериканскими граффити размалевали ее после исламской революции 1979 года студенты, осерчавшие на американскую сверхдержаву времен президента Картера за поддержку иранского шаха Муххамеда Реза Пехлеви. Молодые бунтари, наплевав на все каноны международного права, захватили посольство и больше года удерживали его отчаявшийся дипломатический и шпионский персонал в заложниках собственного безрассудства, негласно поощрявшегося сменившей шаха властью. В подобном непочтении к посольствам иранцы оказались «впереди планеты всей», так как разгромить за полтора века две дипмиссии – российскую во главе с Грибоедовым и американскую – больше ни одной стране ни разу не удавалось!

В дни моего приезда тегеранцы опять были чем-то недовольны, что ни день, то устраивали митинги и шествия, и поэтому мимо посольства по улице, отделенной арыком от пешеходной зоны, сплошным моторизированным строем катили в сторону площади Имама Хомейни на мотоциклах мрачные, как на подбор, красавцы из корпуса «стражей исламской революции» с автоматами.

Вслед за мотоциклистами в ту же сторону промчались две водометные установки, и улица вполне могла бы сойти за мирную магистраль любого европейского города, кабы не сонмище женщин всех трудоспособных возрастов в черных одеждах, придававших обладательницам мрачноватых нарядов сходство с гигантскими летучими мышами.

Ношение этих хламид, в принципе, обязательно только для госслужащих, а меня занесло к бывшему посольству именно в минуты, когда эта почтенная прослойка иранского общества закрывала программы своих офисных ноутбуков,  наводила чистоту вместе с порядком на столах и смиренно отправлялась по домам, поскольку идти куда бы то ни было, еще и после рабочего дня, в Иране, в общем-то, некуда.

МНОГО ОТТЕНКОВ ЧЕРНОГО

На беглый взгляд все иранские чадры одинаковы, но это как с кошками – по ночам и в поздних сумерках вроде бы они поголовно серы, а при более ярком освещении радуют глаз многими расцветками меха. Так и с иранскими представительницами прекрасного пола: пятиметровая полосища ткани, которую женщины почтенных лет и служительницы интересам государства любого возраста просто вынуждены таскать на себе, при ближайшем рассмотрении оказывается весьма разнообразной.

Монотонный цвет печной сажи, свойственный самым дешевым тканям, здесь свидетельство либо бедности, либо подчеркнутой скромности. Если же кошелек повесомее, то даже беспросветная на первый взгляд чернота таит в себе немало возможностей для самовыражения.

Взять сами ткани. Я обнаружил на спешащих к родным очагам особях женского пола по меньшей мере полдюжины разнообразных узоров, а через несколько дней в лавке, торговавшей исключительно материями в стиле исламских традиций, насчитал уже десятка полтора всевозможных орнаментов. Собственно иранские ткани пребывали в меньшинстве, пальму первенства в ассортименте удерживали японские мануфактурщики, их тайваньские коллеги и примкнувшие к ним турки с таиландцами.

Поверхностная фактура тоже не пугала единообразием: попадались матовые материи, блестящие наподобие атласа и даже что-то схожее с бархатом или плюшем. До пятидесяти оттенков черного ассортимент, конечно же, не дотягивал, но нюансы тканевой негроидности наличествовали в несомненном избытке.

Я попытался представить вес такого наряда из натурального хлопка, шерсти или шелка и невольно закручинился. Не впадая в чрезмерное преувеличение, можно предположить, что каждая персиянка таскает на себе одеяние, по тяжести схожее с веригами! Опять же внешние застежки, заколки или броши здесь то ли не приняты, то ли под запретом, поэтому чадроносительницам приходится прибегать к разнообразным ухищрениям, все тонкости которых так и остались мне неведомы. Хватило и того, что оказалось доступно простому взору.

В этом уникальном деле иранки тоже неоднородны. Почтенная особа пенсионных примерно лет шла прямо на меня, попросту прихватив полу собственными зубами. Шествовавшие следом две моложавые особы своими челюстями для той же цели воспользоваться не могли, поскольку неумолчно трещали о чем-то на родном тегеранском. Попадались среди этой черной волны и ни с кем не болтавшие персоны, губы которых были плотно сжаты. Руки их были скрыты одеждой, и оставалось непонятным, придерживают ли они ткань пальцами, а может, используют невидимые постороннему застежки или лямки.

Имелись и другие таинственные для непосвященного секреты портновских ухищрений, о которых я проведал позднее, забредя на базаре в довольно обширный сегмент рядов, посвященный исключительно исламской моде. Среди ее, так сказать, разнообразного однообразия нашлись чадры, предназначенные конкретно для студенток. Шариат шариатом, но конспектировать лекции все-таки хоть изредка приходится, а под одеждой этим заниматься смог бы разве что великий фокусник Гудини, поэтому местные дизайнеры надумали, как освободить руки для неизбежного в студенческой жизни любых вероисповеданий записывания услышанного на лекции! Очевидно, что-то подобное предусмотрено и для офисных служивых дам, иначе как они управляются с компьютерами?!

ПЛАСТЫРЬ НА НОСУ – СИМВОЛ БОГАТСТВА

Есть в иранских мусульманских одеждах и другой секрет, который наши феминистки наверняка сочтут навеянным мужским шовинизмом. Таскать на себе столько ткани невозможно без постоянного поглядывания под ноги, иначе недолго наступить на полу одеяния и грохнуться на землю или асфальт. За этим откровенным неудобством тоже стоит характерная для восточных нравом убежденность мужчин в своем приоритетном праве на абсолютное внимание жен, дочерей и подруг. Иранки, вынужденные постоянно опасаться, что безопасное подметание своей мануфактурой тротуара либо улицы может обернуться неприятностью, просто лишены возможности заглядываться на встречных, зачастую небритых красавцев! Щетина на их мужественных щеках тоже дань противоборству с Америкой, так как выскобленные до зеркальной гладкости щеки после штурма посольства стали ассоциироваться с нравами, освещенными звездами и полосами враждебного флага.

Глядя на все это, я не мог не повторить вслед за Есениным: «…Мне не нравится, что персияне/ Держат женщин и дев под чадрой». Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят…

Однако и мрачный поток исламских одежд стал в конце концов иссякать. Стоило местному офисному планктону слегка схлынуть, как попадавшиеся мне на глаза красотки стали стремительно обретать наряды пораскованней. Непокрытые головы и простоволосье по-прежнему не встречались, да они и не могли встретиться, так как без хиджаба на прическе любая особа, осмелившаяся появиться в таком виде, имела стопроцентные шансы повыяснять отношения с многополномочной  полицией нравов или с пасдарами, как именуются бойцы корпуса стражей исламской революции. Обнаженные руки или непокрытые коленки также отсутствовали, зато в остальном иранки вполне давали себе волю. Сверхъяркие краски здесь явно не пребывали в фаворе, но более скромные, хотя и ничуть не менее привлекательные желтоватые, палевые, бирюзовые или серо-серебристые тона встречались в изобилии. Не отказывали себе иранки и в косметике. Яркая губная помада здесь в порядке вещей, и временами, на мой вкус, увлекаются ею даже чрезмерно.

Есть и другая сугубо иранская фишка: на симпатичных носах и носиках персиянок не на каждом шагу, но не в диковину аккуратные полоски пластырей! Увидев подобные нашлепки третий раз за день, я обратился к сведущим людям за разъяснением. Оказалось, что состоятельные дамы и девицы охотно обращаются к мастерам пластических операций, активно улучшая очертания выступающих фрагментов их лиц. Понаблюдать прооперованных до хирургического вмешательства мне, понятное дело, не удалось, поэтому выводов о целесообразности такого исправления природных черт сделать не могу. На мой вкус, восточные дамы и без того хороши. Правда, мои консультанты в этом деликатном вопросе уверяли, что наклейка лице воспринимается в Иране как показатель богатства семьи. Ставили же в недалеком советском прошлом золотые коронки вполне здоровые с точки зрения стоматолога люди! В любом случае красиво – в местном понимании – жить не запретишь.

…За символические в нашем понимании поблажки в области моды иранкам пришлось бороться долго, упорно и, так сказать, тихой сапой, ибо при более активных выступлениях их разгоняли без всяких поблажек и скидок на прекрасный пол. Советский дипломат Владимир Виноградов, возглавлявший посольство СССР во время исламской революции, вспоминал о многотысячных демонстрациях весьма раскрепостившихся во время правления последнего шаха фемин, не желавших смиряться с принудительной чадрохиджабизацией: «Женщины демонстративно шли с распущенными волосами… даже усиленно подкрашенные, в джинсах, всем своим видом демонстрируя непокорность. Но… их встретила враждебная толпа пасдаров-мужчин, посыпались оскорбления, ругань, женщин забрасывали бутылками с кислотой, избивали». В те бурные времена на дверях магазинов появлялись плакаты, на которых у женской фигурки в ставшей одномоментно неподобающей одежде вместо головы был изображен… могучий мужской кулак. Забредшим по старой привычке в супермаркет без хиджабов дамам приходилось тут же покупать косынку, поскольку иначе кассирша просто отказывалась принимать у них плату за выбранные товары…

С приходом темноты черные волны служивых женщин Востока совсем стихли, зато ярко засветились витрины, содержимое которых ничего общего не имеет с унынием традиционной одежды. Выставленные в них экстравагантные наряды вполне уместно смотрелись бы на любой московской богемной тусовке. Поначалу я никак понять не мог, куда в них можно направиться в столь строго блюдущей нравы стране. Не покупать же брючные костюмы от местных модельеров для дома и семьи?! Но как ни трудно в это поверить, именно для хождения в родных стенах перед ни с кем не конкурирующими глазами мужей все эти изыски моды и предназначены!

Судите сами, театр в восьмидесятимиллионной стране один-единственный. Киношки хотя и в наличии, но покажите-ка мне хотя бы одного поклонника синематографа, способного отсиживать там все нерабочие вечера, тем более что ассортимент картин крайне скуден. Наш кинорепертуар времен СССР в сравнении с текущей иранской фильмотекой мог вполне восприниматься подобно настоящему звездному небу в сопоставлении с планетарием. В кафе или ресторане тоже не рассидишься. Во-первых, их не так уж много, а во-вторых и в главных, никакие танцы в них недопустимы, а к тому же иранский общепит, как, впрочем, и гастрономическая торговля, полностью лишен всего, что крепче айрана.

Фото автора


4 декабря 2020


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8257991
Александр Егоров
929688
Татьяна Алексеева
763275
Татьяна Минасян
317639
Яна Титова
242539
Сергей Леонов
215369
Татьяна Алексеева
178387
Наталья Матвеева
174987
Валерий Колодяжный
169528
Светлана Белоусова
156979
Борис Ходоровский
154992
Павел Ганипровский
130451
Сергей Леонов
111883
Виктор Фишман
95531
Павел Виноградов
91978
Наталья Дементьева
91521
Редакция
84673
Борис Ходоровский
83116
Станислав Бернев
75659