Когда меня вместе с друзьями пригласили на 300-летний юбилей поселка Добрянка, расположенного в Черниговской области, я согласилась сразу же. И дело не только в том, что мне интересно все, связанное с Черниговщиной (недаром фамилия, доставшаяся от мужа, созвучна этому древнему краю). Само название небольшого населенного пункта многое говорило и о его месторасположении, и о здешних жителях...

От областного центра ехали мы к Добрянке по прямой как стрела дороге (как потом выяснилось, ее «предком» был старый Екатерининский тракт, ведущий из Петербурга через Могилев в Киев). С обеих сторон трассы тянулся бесконечный лес — то сосновый, то березовый, непонятно как выросший на таких же бесконечных болотах...

Тут всех нас охватило волнение — едем-едем, а где же цель нашего путешествия? И как, скажите, болотистую местность можно назвать «доброй»? Вот наконец появился дорожный указатель. Проехав еще пару километров, мы удивились еще больше — с левой стороны дороги на нас смотрел современный, красиво оформленный стадион, которому могут позавидовать многие столичные спортивные комплексы! Дальше — больше...

Поселок оказался хоть и небольшим, в основном одноэтажным, но очень опрятным, каким-то домашним — мы ехали в центр по чистым улицам, нас встречали приветливые взгляды людей. В воздухе чувствовалось приготовление к празднику. Юбилей все-таки!

ЗДЕСЬ ЖИВУТ ДОБРЫЕ ЛЮДИ...

В соответствии с «осадным листом» Добрянка была основана в 1706 году на землях Черниговского Троицко-Ильинского монастыря выходцем из города Белева Онисимом Федоровичем Софроновым.

А если вдаваться в подробности, то ветковско-стародубские (стародубско-черниговские) старообрядческие слободы, к которым принадлежат и нынешние поселки Добрянка и Радуль Репкинского района Черниговской области, создали не одна семья, а целый «обоз» староверов. Выгнанные по приказу царя из своих деревень и городов «за веру раскольническую», они преодолели долгий трудный путь, пока не нашли хорошее, доброе место (а во втором случае — Радуль — «место радости»), богатое лесными дарами и по-своему неприступное, поскольку на много верст вокруг простирались болота.

Легализация таких раскольничьих (старообрядческих) поселений в Стародубском и Черниговском полках началась с переписи их жителей в 1715 году. Перепись проводилась полковником Григорием Ергольским, и на основании ее результатов слободы были обложены налогом.

Летом 1729 года по приказу «канцелярии министерского исправления малороссийских дел» капитан Глуховского гарнизона Иван Брянчанинов провел еще одну перепись, содержащую богатый материал из начальной истории этих поселений. В ней имеются данные о времени основания каждой слободы, о том, на чьих землях и с чьего разрешения она заселялась, кто основатель («осаживал слободу»), откуда родом и какого социального происхождения были поселенцы, чем занимались на новом месте, какой платили налог («оклад»).

Сегодня мы с уверенностью можем сказать, что больше всего в Добрянке было выходцев из городов Белева (6 дворов) и Калуги (3 двора), из Велижского (4) и Рыльского (3) уездов. Кроме того, в «доброй слободе» селились выходцы из Вологды, Костромского уезда и, что в особенности интересно, из украинской Сосницы, Воронежа (ныне Сумской области) и Лоева (ныне Гомельской области).

Самую крупную группу собственников дворов в Добрянке составляли посадские люди и мещане (т.е. горожане), по одному двору заселили малороссийские казаки (из Воронежа) и дворовые люди (из Рыльского уезда).

Подавляющее большинство населения поселка занималось земледелием. 13 семей, в соответствии с переписью Брянчанинова, имели промыслы, среди которых преобладала торговля солью и конопляным маслом, рыбой и дегтем, одна семья торговала квасом; и только 2 семьи занимались ремесленничеством — кожаным промыслом и кузнечеством. Гербом Добрянки стал т.н. якорный крест — форма креста, встречающаяся в изображениях, которые рисовали ранние христиане на стенах катакомб. Он представляет собой комбинацию из креста и полумесяца, причем последний символ означает рождение Христа из тела Марии (чьей эмблемой является полумесяц).

Якорный крест, присутствующий на гербе Добрянки в XVII—XIX веках, мог еще дополнительно означать символ оседлости, зацепления старообрядцев к местности, где они обосновались.

Голубой фон поля в гербе — символ ясного неба и воды, постоянства, преданности и мира. Поверх голубого цвета идут горизонтальные белые волны.

... И СМЕЛЫЕ ТОЖЕ

В слободе Добрянка очень ценили свободу и умели защищать свои дома. Когда в 1709 году в этих местах появились шведы, добрянцы, вооружившись «лишь бы чем», то есть топорами да вилами, начали истреблять мелкие вражеские отряды врагов. Набрав много пленных, смельчаки представили их в город Стародуб самому Петру Великому. Государь поблагодарил их и спросил, чего же они желают за такое усердное служение Отчизне. Добрянские старообрядцы просили Петра I разрешить им не брить бороды и не взыскивать за это налога (согласно ранее изданному Указу за право носить бороды требовалось заплатить пошлину). Царь согласился и заодно утвердил за раскольниками в вечное и потомственное владение те земли, на которых они поселились.

В 1772 году в Добрянке появились польские конфедераты. С ними добрянцы расправились так же, как и со шведами.

Отдельной публикации заслуживают подвиги местных жителей в Великой Отечественной войне (о коих замечательные книги написаны участником партизанского движения в Добрянке, признанным ученым-краеведом, Герардом Кузнецовым). Во время фашистской оккупации на территории района успешно действовали, громили врага и его технику Добрянский партизанский отряд им. Ворошилова, отряд им. Буденного, Черниговское соединение партизанских отрядов им. Попудренко и группы подпольщиков. Против них и местных жителей неоднократно проводились крупные карательные операции.

ПАСПОРТ ПУГАЧЕВА

История этого паспорта удивительна. Емельян Иванович Пугачев — обедневший донской казак, занявшийся хлебопашеством, дабы прокормить свою семью, давно присматривался к раскольникам — вольнолюбивым людям, которых его отряду приказывали «выгонять» с насиженных мест. Не по душе ему было «темное дело». Потому лелеял «малую мысль — найти притык себе и семейству где-нибудь на вольной земле». Но на поиски такого места отправился Пугачев один...

Судьба привела его стопы в Стародубский раскольничий скит к старцу Василию. Емельян признался староверу, что он — беглый казак: «И скажи ты мне, Бога для, старец праведный, где бы мне голову приклонить да пожить по тихости. У меня на Дону жена с малыми ребятами». И Василий ответил: «А прямой тебе путь, милый мой, в Польшу. Здесь проходит всяких беглых множество, а там они бегут на Ветку, в раскольничьи разоренные скиты. Прожив там малое время, они придут на Добрянский форпост и скажут: «Мы раскольники, выходцы из Польши». А как обнародован указ, данный еще блаженные памяти государем Петром Третьим, и по сему указу велено польских выходцев селить кто куда похощет, то и дадут тебе билет на жительство в любое место, кое тебе глянется... Я тебя, чадо, выведу».

Последовав этому совету, Пугачев попал на Ветку (большое поселение староверов в Польше), затем на Добрянский форпост. Там встретил много беглых, которые по чумному времени выдержали карантин.

На вопрос коменданта форпоста майора Мельникова: «Какой ты человек и как тебя звать-величать?» — он, не тая своего имени, ответил: «Я польский уроженец, зовусь Емельян, Иванов сын, Пугачев». После этого его записали в книгу и хоть, по словам старика-лекаря, «по здоровью был не сумнителен», на шесть недель отправили в карантин.

За время пребывания в Добрянке Пугачев часто хаживал к местным купцам-раскольникам Кожевникову и Крылову; первому он даже помогал строить баню и толково исполнял торговые поручения. Видя в Емельяне Ивановиче смекалистого и волевого человека, Кожевников предлагал ему заняться в Добрянском форпосте торговлей, давал на это денег. Однако Пугачев посетовал на свой неудачный опыт торговли в Царицыне, где его «купчишки пообманули» и отказался.

Паспорт, полученный Пугачевым на русском пограничном форпосте в Добрянке, был при нем в его скитаниях по России летом и осенью 1772 года. Данный документ воскрешает одну из любопытных страниц в биографии предводителя восставшего народа и дает представление о его внешнем облике:
«Объявитель сего, вышедший из Польши и явившийся собою при Добрянском форпосте, веры раскольнической, Емельян Иванов сын Пугачев по желанию его для житья определен в Казанскую губернию в Симбирскую провинцию к реке Иргизу, которому по тракту чинить свободный пропуск: обид, налог и притеснения не чинить, и давать квартиры по указам...

А приметами оной: волосы на голове темно-русые, усы и борода черные с сединой, от золотухи на левом виску шрам... росту двух аршин четырех вершков с половиною (по сегодняшним меркам — около 163 см), от роду 40 лет...

В верность чего дан сей пашпортот главного Добрянского форпостного правления за подписанием руки и с приложением печати алой.

В благополучном месте, 1772 году августа 12 дня».

На обороте паспорта отмечены этапы путешествия Емельяна Пугачева в глубь России: Новгород-Северский, Глухов, Валуйки, Тараблянская застава на Дону.

Поздней осенью Пугачев появился в Яицком городке (ныне город Уральск), где застал следы кровавой расправы над восставшими яицкими казаками. Емельян Иванович стал подговаривать казаков к побегу на вольные кубанские земли, но вскоре был арестован. Не стал он ожидать, какое наказание для столь «важного государственного преступника» назначат петербургские прокуроры, и бежал из острога. Там он и оставил «на память» свой паспорт, который «дожил» до наших дней.

Потом был манифест Пугачева, поднимавший бедный люд на восстание, крестьянская война, окончившаяся, в конце концов, поражением и казнью ее предводителя... Неустрашимый, несгибаемой воли человек не упал духом даже в плену, зная, что боролся за правое дело, за волю простого народа...

ЦАРСКИЙ ГНЕВ И ЦАРСКАЯ МИЛОСТЬ

В Добрянке за ее историю побывали многие исторические личности: императоры всероссийские Екатерина II и Николай I, религиозные деятели, философы и историки, писатели и архитекторы.

Екатерина Великая в 1787 году путешествовала со своими фаворитами и многочисленным двором по шляху, названному впоследствии ее именем, в свои южные губернии. Но если уж, останавливаясь в пути в стольном Киеве, она не увидела в нем города, а лишь «захолустное село», то что можно было сказать о «какой-то почтовой станции»? Хотя до сегодняшнего дня сохранились остатки дворца, специально построенного в Добрянке для пребывания императрицы Екатерины II и разрушенного в 1791 году.

Нелестный отзыв получила Добрянка во время первого посещения поселения Николаем I. Но уже по другому поводу.

...Молва о приезде в Добрянку императора Николая Павловича молнией облетела посад. Всей громадой наводили порядок. Из вековых сундуков женщины доставали праздничную одежду, отыскали самый красивый рушник (полотенце, на котором подносили хлеб-соль дорогому гостю). Соревнуясь, хозяйки пекли караваи — лучший из них предстояло отведать государю.

Тот солнечный майский день 1845 года стал историческим в жизни Черниговской губернии.

Наконец на околице Добрянки появился царский экипаж. Из него вышел император, строго осмотрев присутствующих, он сделал несколько шагов вперед. Добрянцы согнулись в почтительном поклоне.

У самого почтенного старца Полянского так тряслись руки, что он еле держал на рушнике хлеб-соль. На его приветственные, верноподданнические слова, произнесенные от имени жителей всего посада, добрянцы получили неожиданный ответ государя, лицо которого было грозным:

«Не хочу я вашего хлеба-соли, вы не верноподданные мои. У вас нет Божьего храма!»

«У нас есть молельня», — пытался оправдаться один из выборных людей посада.

Но царь рассвирепел еще больше: «Глупость! Ваши попы дезертиры, нарушители присяги, а ваши молельни — пристанище вольности. Своевольничать вам не позволю! Построю вам церковь, тогда приеду молиться. Когда пойдете заемной, приму от вас хлеб-соль!»

Словно громом, ударили те слова добрянцев. Уже не видно было экипажа императора Николая, а они стояли, словно вкопанные. Бедный старец Полянский, едва передвигая ноги, добрел домой и слег в постель...

Царь cдержал свое слово. Вскоре к черниговскому епископу Павлу прислали план строительства в Добрянке деревянной церкви. Возводили храм всей громадой, несмотря на то что большинство жителей были староверами, не признававшими никонианских попов. Трудолюбивые по своей природе, эти люди смогли за 18 дней возвести на каменном фундаменте красавицу-церковь «из пяти глав с колокольней». 24 августа 1845, года храм торжественно освятили.

Жители Добрянки опять готовились к приезду Николая I. Он прибыл в 11 часов 29 августа. В этот раз неприкрытой радостью светились его глаза, когда услышал малиновый перезвон колоколов. Долго молился царь в новом храме, а после благословения пообещал прислать лучших священников и распорядиться построить вторую, каменную, церковь.

Затем самодержец поехал по улицам посада, где его весело приветствовали многочисленные жители...

Несмотря на толерантность, которую проявили жители к «никонианцам», старообрядческая вера сохраняется в поселке и доныне.

ДРУГИЕ ЗНАМЕНИТЫЕ ГОСТИ

В 1755 году по дороге в Могилев Добрянку посетил известный религиозный деятель, философ, писатель, ученик Феофана Прокоповича и наставник Григория Сковороды — Георгий Конисский (1717–1795).

Сам он родился в Нежине той же Черниговской губернии; после окончания Киевской духовной академии стал одним из ее преподавателей. В 1757 году основал Могилевскую духовную семинарию, а с 1783 года был рукоположен белорусским архиепископом.

Классики русской и украинской литературы проезжали через Добрянку часто, благодаря расположению возле упоминавшегося уже Екатерининского тракта.

Николай Васильевич Гоголь посещал этот посад лишь однажды — в январе 1828 года он ехал в Петербург после окончания Нежинской гимназии высших наук.

Украинский и русский писатель Евгений Павлович Гребинка, также окончивший Нежинскую гимназию высших наук, останавливался на почтовой станции Добрянки, когда в апреле 1843 года ехал из Петербурга на Украину.

Александр Сергеевич Пушкин останавливался в Добрянке в мае 1820 года по пути в ссылку на юг (за вольнолюбивые стихи!). Маршрут поэта был строго расписан и отмеряй почтовыми станциями: Великие Луки — Витебск — Могилев — Гомель — Добрянка — Чернигов — Киев.

Пока на добрянской станции меняли коней, Пушкин прислушивался к говору местных жителей, любовалcя природой. Вскоре его рука начертает:

Тиха украинская ночь,
Прозрачно небо, звезды блещут...

О Добрянке он также вспомнит в романе, посвященном Емельяну Пугачеву.

Великий украинский поэт Тарас Григорьевич Шевченко проезжал Екатерининским трактом через Добрянку дважды. Первый раз — в апреле 1843 года, когда студент Петербургской академии искусств направлялся из Северной столицы на родную Украину.

Второй раз Тарас Григорьевич оказался здесь «не по своей воле». Арестованного 18 апреля 1847 года в Киеве, около паромной переправы через Днепр, Шевченко «под строгой охраной, при одном полицейском офицере и одном рядовом жандарме» отправили трактом в Петербург. Впереди его ожидала 10-летняя ссылка в Оренбург.

Английский архитектор и строитель Джон Кларк, по проектам которого были возведены Петропавловский собор, боковые флигели Гомельского дворца, многочисленные церкви и другие памятники архитектуры, в 1800–1826 годах жил и работал в Гомеле. Для строительства церкви в селе Марковичи он искал хороших мастеров, которых, по дельному совету, нашел в Добрянке.

Бывали в поселке и другие прославленные личности, такие как Николай Иванович Костомаров — известный историк и этнограф, писатель и критик, Николай Карлович Гире — российский дипломат, Алимпий — митрополит Московский и Всея Руси, а уже в советское время — космонавты Петр Климук и Юрий Романенко.

ДОБРЯНКА СЕГОДНЯ

Несмотря на кризис в экономике Украины, полнейший развал в сельском хозяйстве и повальное переселение людей из глубинки в большие города в поисках заработка, небольшой поселок Добрянка живет! Работает швейная фабрика «Полесье», консервно-сушильный завод и гослесхоз. Лично у меня все эти предприятия оставили приятное впечатление: на их территориях, как и в самом поселке, нет ни хлама, ни мусора, кругом уложен свежий асфальт и побелены бордюры.

Молодежь умеет тут отдыхать и своими руками создавать условия для такого отдыха: есть своя футбольная команда и театральный этнографический коллектив.

Конечно, на 300-летний юбилей поселка слетелись «в родные пенаты» практически все его уроженцы — из далекой Москвы и ближнего Чернигова, из Петербурга и Закарпатья, из Гомеля и Орла. Весточки-поздравления пришли из Греции, США и даже Израиля!

Но и в будни поселок трудится, отстраивается. Его жители бережно относятся к памятникам седой старины и обелиску павшим героям Великой Отечественной, трепетно заботятся о ветеранах и пенсионерах, хранят свои традиции, культуру и русский язык.

В подготовке статьи использованы архивные материалы, кропотливо собранные и изданные в книге «Корни» исследователем истории родного края, писателем, заслуженным работником культуры Украинской ССР, председателем поселкового совета Добрянки Александром Николаевичем Алгиннным.