Иногда мелкий эпизод говорит о времени, в котором мы живем, больше, чем гремящие по миру войны и революции. Вот, например, такое сообщение РИА «Новости»: «Норвежские пограничники в районе границы с Россией задержали накануне четверых человек, бросавших камни в сторону России, инцидент произошел в населенном пункте Гренсе Якобсельв на участке близ российско-норвежской границы. «Это преступление связано с нарушением закона о границе и обозначено как поведение оскорбительного характера», – заявил телеканалу NRK представитель областной полиции Финнмарк Томас Петтерсен. По его словам, среди задержанных есть подростки».

КИНЬ В РОССИЮ КАМЕНЬ

Показательно, что дело происходит в образцово-толерантной Норвегии, уроженцы которой вроде бы не имеют никаких оснований для предъявлений претензий к России.

Да, общие потомки всех скандинавов викинги когда-то налетали на русские земли, иногда получая здесь знатный отлуп, но иногда возвращаясь с добычей. Выходец с территории нынешней Норвегии Рюрик даже стал основателем российской правящей династии. Но это все дела летописные. А дальше-то что? Норвежцы и русские никогда не воевали друг с другом, скорее, наоборот, когда Норвегия была частью Дании, вместе сражались со шведами. Российская империя первой признала независимость Норвегии в 1905 году. Правда, в Великую Отечественную Норвежский легион СС сражался против Красной армии под Ленинградом, но тут уже вроде бы мы должны обижаться. К тому же именно Красная армия освободила северные области Норвегии от фашистской оккупации и потом скромно удалилась без каких-либо попыток установить марионеточное коммунистическое правительство. Наконец, в 2010 году страны поделили спорные территории на арктическом шельфе с очевидной выгодой для Норвегии.

С какой же стати норвежские тинейджеры (если не по возрасту, то по интеллекту) кидали камни в сторону границы? Было то возрождение неких древних скандинавских языческих обрядов, бурление гормонов или проявление русофобии в ее самом дремучем варианте? Последний вариант выглядит наиболее вероятным.

Именно первобытная русофобия стала сегодня определяющим «трендом» в западных СМИ, и, конечно же, она не только влияет на сознание основной массы обывателей, но и проникает во все сферы общественной жизни. Ведь, исходя из трендовых западных СМИ, именно в России сосредоточено все мировое зло, включая пьянство, тоталитарное сознание и имперские комплексы.

Правда, если покопаться в статистике, то получается, что по потреблению алкоголя на человека пьют русские меньше, чем немцы, чехи, французы, эстонцы или литовцы.

Тоталитарное сознание — вещь вообще зыбкая. Что взять за критерий? Наличие в стране демократичной выборной системы? Так в России она по формальным признакам в любом случае более демократичная, чем в США с их архаичной и удобной для манипуляций двухступенчатой системой.

Что же касается имперских комплексов, то они в той или иной степени присутствуют у всех народов, некогда владевших империями, а уж из хозяев единственной ныне здравствующей империи – Соединенных Штатов – такие комплексы просто фонтанируют.

Сейчас буйно расцветает миф о якобы природной агрессивности русских. Его пропагандисты утверждают, что веками русские только и делали, что на всех нападали и присваивали себе все земли, на которые могли наложить свою медвежью лапу. Но как дело доходит до конкретики, схема рушится. Если брать только период существования Российской империи (с 1721 по 1917 год), то из трех войн со Швецией в двух закоперщиками выступили именно шведы, а из восьми войн с Турцией в шести случаях первыми меч обнажили именно османы.

Напомним, что Первая мировая война началась именно с того, что Германия объявила войну России, а не наоборот. И во Вторую мировую войну агрессором был именно Гитлер, решивший, подобно Наполеону, объединить всю Европу в «крестовом походе на Россию». И Европа шла за ним, как за Наполеоном, не просто покорно, но даже с энтузиазмом.

А осознав крах предприятия, и в том и в другом случае переметнулась на сторону победителя.

БЫТЬ «КАК ВСЕ»

Много говорится о русских комплексах по отношению к Западу. Мол, слишком часто мы беспокоимся, что скажут о нас европейцы или американцы. Но эта наша личная болезнь, наша проблема, для тех же европейцев и американцев, кстати, очень удобная. Но сегодня более актуальны и внушают тревогу другие комплексы – те, что Запад испытывает по отношению к России, ее размерам, силе и пресловутой «непредсказуемости».

Вот интересный текст одного из отечественных глашатаев западных ценностей писателя Виктора Ерофеева: «Россия считает себя исключительной, но не потому, что это помогает ей счастливо жить. Счастливо в ней никогда не жили. А потому, что она не может быть нормальной, как все.

Ведь если бы она была такая, как другие страны, крымской истории не случилось бы ни в середине позапрошлого века, ни сейчас. Россия ведь не только особенная страна. Она считает, что она по сути лучше всех.

Но по каким показателям?

По невидимым показателям духа. И все, кто это не признает, — враги.

Но никто это не признает. Одни не хотят, как традиционно поляки. Другие не находят этой шапки-невидимки Мономаха. Третьи и не ищут, а только призывают Россию быть хотя бы чуточку похожей на других. Ну, пожалуйста!»

Здесь интересно то, как чисто русский личный комплекс писателя Ерофеева – стремление показать Западу «я мыслю как вы» – переплетается с попыткой оправдать и озвучить западный комплекс боязни России.

Неясно, правда, почему Россия должна быть «как все». Соединенные Штаты, Англия, Франция, Италия – они тоже «как все»? И если да, то почему американцы, пускай и с оговорками, но говорит об американской исключительности? Почему англичане доказывают, будто их остров – «Родина демократии», французы считают свою страну «Родиной свободы», а итальянцы утверждают, будто вся европейская цивилизация вышла из Рима?

Почему краеугольным тезисом западной либеральной (но все-таки не демократической) модели считается право каждого индивидуума на уникальность, а страны и народы должны быть одинаковыми, «как все»? На практике, конечно, никакой одинаковости нет и в помине. Страны и народы уникальны так же, как люди. Они живут на разных пространствах, в разном климате, по разным правилам и в разных измерениях.

Экономика классической «банановой республики» Гватемалы традиционно держится на экспорте тропических продуктов в Соединенные Штаты. В случае противоречий между двумя странами США просто станут покупать больше бананов, допустим, в Гондурасе и Эквадоре, не испытав по этому поводу особого дискомфорта. А экономика Гватемалы сразу обрушится, поскольку именно покупатель в данном случае диктует продавцу свои условия.

Экономики таких больших стран, как Россия, естественно, более независимы. И даже если не брать в расчет фактор военной силы, все равно надо признать истину – маленькой стране в отношениях со своим крупным соседом и партнером следует вести себя предельно вежливо и в каких-то случаях даже проглатывать обиды.

Американцы, во всяком случае, всегда исходят именно из этого правила, ведя себя с подчеркнутой наглостью. Для русской политики в отношениях с младшими партнерами демонстративная наглость нехарактерна, хотя метод экономического выкручивания рук, разумеется, применяется. А как еще прикажете действовать?

Вот, например, прибалтийские республики. Борясь с «советским тоталитарным наследием», их правительства ликвидировали самые крупные, в том числе высокотехнологичные и инновационные, предприятия, решив оставить только туризм и сельское хозяйство с пищепромом. В Литве по рекомендации «европейских экспертов» ликвидировали Игналинскую АЭС, хотя вырабатываемого на ней электричества хватило бы и на саму Литву, и на Эстонию с Латвией, и даже, возможно, на Польшу. Вместо продажи мегаватт электричество, напротив, стали импортировать.

Оказавшись в положении «банановых республик», литовцы и их соседи, казалось бы, должны обеими руками вцепиться в торговлю с Россией. Однако именно прибалтийские, особенно литовские, политики выступают с самыми резкими антироссийскими заявлениями и инициативами, после чего получают от Москвы санкции, перекрывающие путь на восток их сырам, шпротам и шоколадкам. Наверное, надо пересмотреть поведение? Но нет, в ответ новые приступы русофобии и стук деревянных счетов, на которых вычисляется пресловутый «ущерб от советской оккупации».

В чем причина подобного иррационального поведения? В простой и элементарной зависимости от грантов и помощи Соединенных Штатов и Евросоюза. Вместо того чтобы зарабатывать, эти страны оказались посажены на пособия. Для восстановления экономики нужны энергия, свежие решения и, главное, люди. А численность населения в прибалтийских республиках убывает. С другой стороны, пребывание в Евросоюзе «рассасывает» проблему безработицы благодаря миграции трудоспособного населения на Запад. Литовцы едут на низкооплачиваемые и неквалифицированные работы в Польшу, поляки – в Англию. Количество граждан в стране уменьшается, зато правительству беспокоиться ни о чем не нужно. У него остается только одна забота – как-то оправдывать собственное бюрократическое существование и целесообразность сохранения в опустевшей стране самостоятельной государственности. Здесь как средство выбивания грантов и пригождается русская угроза с автоматическим приписыванием себе любимым роли «передового форпоста», ограждающего Европу от «агрессивных русских».

Надо полагать, украинское правительство тоже хотело бы выступить в такой же роли, вот только людей на Украине слишком много и брать ее на пособие Евросоюз не будет. Отсюда, собственно, и весь нынешний украинский кризис. С советско-российского довольствия снялись, а европейского не получили.

ОБЪЕКТИВНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ИЛИ ПРОПАГАНДА?

Надо учитывать, что русофобия характерна сегодня не для всего мира, а именно для Запада в лице Соединенных Штатов и Евросоюза.

В Азиатско-Тихоокеанском регионе отношение к России нормальное, осторожно-партнерско-уважительное. Даже Япония, зациклившаяся на «проблеме северных территорий», воздерживается от участия в антироссийских эскападах. В Латинской Америке – нейтральное, в смысле, пожалуй, мы друг другу интересны, но географически слишком далеки, что не способствует развитию прочных экономических связей. На Ближнем Востоке можно даже говорить об определенном очаровании Россией, точнее, той последовательностью, с которой она защищает «своих» и лупит противников. В краях, где чтят силу, а последовательность в дефиците, такое поведение уважают.

Но вернемся опять же к Западу.

Поскольку каждая страна, вопреки желанию Ерофеева, все-таки не может быть «как все», а имеет собственное индивидуальное лицо, заболевание русофобией тоже проявляется в разных формах – в острой (как в Польше), хронической (как в Англии) или гротескной (как, если исходить из приведенного в начале статьи примера, в Норвегии).

Русофобия, как, впрочем, и любая ксенофобия вообще, становится проблемой, только когда ее раздувают сверху. И наоборот, если наверху есть политическая воля, ситуация быстро изменится на 180 градусов.

В одной финской газете журналист Лаури Малкаваара похвастался, как в 1980-х годах, чтобы получить призовую поездку в Москву и Ленинград, он на «отлично» написал сочинение на тему «Дружба СССР и Финляндии – пример для народов мира».

Поездку господин Малкаваара получил, но говорит, что был в своем сочинении неискренен: «Нация пресмыкалась, но это только поверхностное объяснение. Речь шла о своего рода игре или забаве, правила которой все выучили. В этом вопросе – хотите верьте, хотите нет – люди и сейчас остались такими же». Вот с последним суждением точно можно согласиться. Сегодня в Финляндии положено говорить об угрозе с Востока, а скоро начнут писать сочинения «НАТО – верный друг и гарант безопасности Финляндии». И ушлый, чувствующий конъюнктуру школьник получит бесплатную поездку куда-нибудь в Румынию или Польшу.

Словом, настоящая ксенофобия рождается, когда к делу подключаются политики и обслуживающие их властители дум (псевдописатели, псевдожурналисты, псевдофилософы).

И тогда на смену дракам из-за девушек приходят резня и погромы. А когда за дело берется государство, ксенофобия переходит в стадию геноцида.

Устроить геноцид или просто резню русских по ряду причин достаточно затруднительно. Представители нашей диаспоры являются вполне лояльными гражданами тех стран, в которых они обитают, не выделяясь ни криминальным поведением, ни особым влиянием в сфере экономики.

Наконец, у русских есть собственное государство с самой большой в мире территорией. Поэтому, да еще в силу достаточно формально, но все же соблюдаемой на западе толерантности, как правило, объектом идеологических атак было именно Российское государство, а не русские как таковые. Хотя в последние пять-шесть лет акцент начал смещаться именно в сторону нападок на русских как на нацию.

При этом пропагандисты русофобии всегда избегают дискуссий и апеллирования фактами, предпочитая стрелять лозунгами в форме монолога. Точнее, дискуссии ведутся только при условии, что их участники изначально разделяют некие «базовые ценности»: Путин – тиран, Россия – тоталитарное государство.

За пределы этих красных флажков «мейнстримовские» западные СМИ не выскакивают, хотя и могут придерживаться более деликатных формулировок. Вообще, в информационной войне западные СМИ действуют беспринципней российских, которые тоже не свободны от пропаганды, но все же стремятся соблюдать принципы журналистской этики. Но беспринципность в такой ситуации – свидетельство слабости. И если одна из сторон не соблюдает «правил войны» (пусть даже информационной), скатываясь от нападок на государство до откровенной русофобии, то результат может оказаться обратным желаемому.

Даже усиленно обрабатываемый пропагандой западный обыватель во многих случаях чувствует фальшь и обращается к альтернативным источникам, которых (хвала Интернету) не так уж и мало.

«МАША И МЕДВЕДЬ» – ЭТО СИЛА

Что же остается России, как ей противостоять русофобии?

Приведем мнение «нашего» американца, журналиста Тима Керби: «В разное время и разные люди высказывали мне примерно одни и те же мысли об информационной войне, которые особо удачно сформулировал один египетский журналист. Я попытаюсь его процитировать: «Понимаешь, мы растем на американских мультиках, на американских блокбастерах, таких как «Звездные войны», поэтому примерно 5% мировой молодежи – поклонники и агенты влияния Запада». Его слова слишком категоричны, но в них много правды. Продукты массовой культуры, так же как и СМИ, формируют наше мировоззрение, и это критично для концепции многополярности. Многополярность должна присутствовать не только в геополитике, но и в культуре, в идеологии.

Мы обсуждаем информационную войну, исходя из того, как надо подавать и толковать новости, предполагая, что работаем только на интеллектуалов и воздействуем только на отвечающую за интеллект часть мозга.

Да, это хороший факт, что Russia Today стал первым новостным каналом с миллиардом просмотров на «Ю-тубе». В определенной степени такое достижение – подвиг. Но не менее важно то, что влияет на наше подсознание: голливудские фильмы, компьютерные игры, поп-музыка.

И на этих фронтах информационной войны позиции России очень слабые. Да, у русскоязычного мира есть отдельные успехи в компьютерных играх – «Метро 2033», «Сталкер» и World of tanks. Есть великолепный мультипликационный цикл «Маша и медведь», который демонстрируется в сотне стран на 25 языках. Хорошо, что все это есть, но этого мало, и это все – копейки. Вам надо активней продвигать именно такие продукты. Я сам создал настольную игру «Свержение мутантов. Битва за Россию». И я думаю, что именно благодаря таким продуктам молодежь в других странах станет на 5–10% русскими, вернее, будет видеть в России образец для подражания».

Такой вот рецепт от американца, который, как и положено американцу, разбирается в таких вещах, как маркетинг.

А есть еще два коротких и чисто русских рецепта. Оставаться самими собой и говорить правду.