Прорыв «Микояна»
СССР
«Секретные материалы 20 века» №8(342), 2012
Прорыв «Микояна»
Владимир Чернов
журналист
Мурманск
1473
Прорыв «Микояна»
Бой кораблей в Средиземном море. 1941 год

24 ноября 1941 года команды простились с родными – и переход начался. Чтобы сбить с толку вражескую разведку, на выходе из порта небольшой караван из трех танкеров и ледокола под эскортом лидера «Ташкент» и эсминцев «Способный и «Сообразительный» взял направление на север, в сторону Севастополя.

Дождавшись темноты, конвой резко сменил курс и полным ходом двинулся в сторону проливов. На море разразился жестокий шторм, вскоре в темноте корабли потеряли друг друга, и ледоколу пришлось пробиваться сквозь бушующее море одному. В Босфор «А. Микоян» пришел самостоятельно и 26 ноября 1941 года бросил якорь в гавани Стамбула.

Утром на ледокол прибыли советский военно-морской атташе в Турции капитан первого ранга Родионов и представитель английской военной миссии капитан-лейтенант Роджерс. По предварительной договоренности между правительствами СССР и Великобритании ледокол и танкеры в порт Фамагуста на Кипре должны были сопровождать англичане. Однако Роджерс заявил, что Англия не располагает возможностями по конвоированию судов и им придется добираться без охраны. Это было сродни предательству. Какими бы мотивами ни руководствовались «просвещенные мореплаватели», перед советскими экипажами встала сложнейшая задача – прорываться самостоятельно. Посовещавшись, капитаны ледокола и прибывших танкеров решили идти по заданному маршруту поодиночке, ночами, в стороне от «накатанных» трасс судоходства.

Ночью 30 ноября «Микоян» осторожно двинулся на юг. Было очень темно, лил дождь, поэтому его уход вражеская разведка не заметила. На судовом собрании капитан Сергеев объявил цель похода, объяснил, что может ожидать моряков на переходе. Экипаж решил при попытке захвата корабля противником защищаться до последнего, используя все доступные средства, а если предотвратить захват не получится – затопить судно.

Весь оружейный арсенал ледокола состоял из девяти пистолетов и одного охотничьего «Винчестера», в судовых мастерских спешно изготовлялись примитивные пики и другое «смертоносное» оружие. Аварийная партия раскатывала по палубам пожарные рукава, готовила ящики с песком и другие противопожарные средства. Наблюдатели внимательно следили за морем и воздухом.

В светлое время суток капитан Сергеев умело укрывал судно в районе какого-нибудь островка, подойдя к берегу настолько близко, насколько позволяла глубина. В сумерках, в шторм, морякам незаметно удалось миновать остров Самос, где у противника был наблюдательный пост, оборудованный мощными прожекторами.

На третью ночь выглянула луна, море успокоилось, и отчаянно дымивший своими трубами из-за некачественного угля ледокол стал сразу заметен. Близилась самая опасная точка маршрута – Родос, где у итало-немецких войск была крупная военная база. За ночь проскочить остров не успевали, укрыться было негде, и капитан решил на свой страх и риск следовать дальше. Вскоре сигнальщики заметили две быстро приближающиеся точки. На судне сыграли боевую тревогу, но что мог сделать безоружный корабль против двух итальянских торпедных катеров? Сергеев решил пойти на хитрость. Катера приблизились и оттуда флагами по международному своду запросили принадлежность и пункт следования. Отвечать на этот вопрос не имело смысла, развевающийся красный флаг с золотым серпом и молотом говорил сам за себя. Однако чтобы выиграть время, на крыло мостика поднялся механик Хамидулин и на турецком языке по мегафону ответил, что корабль турецкий, следует в Смирну. На катерах взвились флаги с сигналом «Следовать за мной». Направление, предложенное итальянцами, совпадало с намеченным курсом, и ледокол послушно развернулся за головным катером, организовав маленький караван: впереди катер, за ним следовал «Микоян», и по корме шел еще один катер. Ледокол двигался медленно, рассчитывая подойти к Родосу как можно ближе к вечеру, на все требования увеличить скорость, капитан отвечал отказом, ссылаясь на поломку в машине.

Итальянцы, видимо, были очень довольны: еще бы, захватить целехонькое судно без единого выстрела! Как только на горизонте показались горы Родоса, Сергеев дал команду: «Полный ход!», и «Микоян», набирая скорость, резко повернул в сторону. Вероятно, капитан вражеского шнельбота уже начал заранее праздновать победу, так как совершил абсолютно нелогичный поступок: запуская в небо целые гирлянды ракет, развернул свое суденышко поперек курса советского судна, подставив борт. Может в мирной обстановке это и сработало бы, однако шла война, да и для линейного ледокола, которому метровый лед – семечки, итальянская «жестянка» проблем в случае столкновения не создавала. «Микоян» смело пошел на таран. Увернувшись от столкновения, неприятель двинулся параллельно курсу советского корабля, почти возле самого борта, матросы катера бросились к пулеметам. И тут с ледокола ударила мощная струя пожарного гидранта, сбивая с ног и оглушая вражеских моряков. Второй катер открыл огонь из всех стволов по бортам и надстройке ледокола. Упал раненый рулевой Русаков, на его место тут же заступил Молочинский. Поняв, что стрельба из ствольного оружия малоэффективна, итальянцы развернулись и вышли на позицию для торпедной атаки. Казалось, огромному, невооруженному кораблю пришел конец. По рассказам очевидцев, капитан Сергеев буквально метался по рубке от борта к борту, не обращая внимания на свистящие пули и разлетающиеся осколки стекла, отслеживая все маневры катеров и постоянно меняя курс. Вот первые две торпеды устремились к кораблю, быстро переложив штурвал, Сергеев развернул ледокол носом в их сторону, значительно уменьшив площадь поражения, и торпеды прошли мимо.

Итальянские катерники начали новую атаку, уже с двух сторон. От одной торпеды также удалось уклониться, другая же пошла точно в цель. Дальнейшее иначе, как чудом, объяснить нельзя. Ледокол, совершив за несколько секунд какую-то немыслимую циркуляцию, сумел развернуться кормой к несущейся смерти и кильватерной струей отбросить торпеду, которая, мелькнув во вспененной воде, прошла буквально в метре от борта.

Расстреляв весь боезапас, в бессильной злобе катера ушли на Родос. На смену им появились два гидросамолета Cant-Z 508. Снизившись, они сбросили на парашютах торпеды особой конструкции, которые при приводнении начинают описывать концентрические сужающиеся круги и гарантированно поражают цель. Однако и эта задумка не помогла, обе «сигары» прошли мимо цели. Снизившись, гидропланы стали обстреливать самолет из пушек и пулеметов. Пули пробили заполненный бензином бак разъездного катера, и горящее топливо хлынуло на палубу. Аварийная партия пыталась бороться с пожаром, но обстрел с самолетов заставлял моряков постоянно укрываться за надстройками. Получил ранение сигнальщик Полещук. И тут среди ясного неба неожиданно налетел шквальный ветер, сопровождаемый сильным дождем.

Ливень немного сбил пламя, команда смельчаков кинулась к очагу возгорания. Матрос Лебедев и боцман Гройсман топорами отчаянно рубили канаты. Мгновенье – и горящий катер полетел за борт. Следом за ним отправились поврежденные огнем спасательные круги и прочий испорченный инвентарь. Прикрываясь пеленой дождя, ледокол все дальше уходил от вражеских берегов, унося на себе более 500 пробоин. В эфире слышалась перекличка вражеских эсминцев, вышедших на поиски, но советский корабль был для них уже недоступен.

Английская военно-морская база Фамагуста, вопреки ожиданиям, встретила микояновцев неприветливо. Поднявшийся на борт британский офицер долго и придирчиво расспрашивал капитана о происшедшем, недоверчиво качая головой: ведь только что итальянцы, найдя обломки злополучного катера и обгорелые спасательные круги, на весь мир раструбили о потоплении русского ледокола. Наконец он передал распоряжение следовать в Бейрут. Сергеев повел ледокол по указанному курсу, однако и там власти, не дав даже дня стоянки, чтобы залатать пробоины и устранить последствия пожара, перенаправили «Микояна» в Хайфу.

Моряки знали, что этот порт постоянно подвергается налетам итальянской авиации, однако выбора не было, судно нуждалось в ремонте. Благополучно завершив переход, в первых числах декабря «Микоян» бросил якорь в порту Хайфы. Начался ремонт, однако на следующий день английские власти попросили переставить судно. Через день еще раз, потом еще. За 17 дней советское судно переставляли шесть раз! Как выяснилось позднее, так союзнички проверяли акваторию порта на наличие магнитных мин, выставленных вражескими самолетами, используя ледокол в качестве подопытного.

Наконец ремонт был завершен, команда готовилась к отплытию. Первым к выходу из порта пошел крупный английский танкер «Феникс», заполненный под завязку нефтепродуктами. Внезапно под ним раздался мощный взрыв: сработала итальянская мина. Море заполыхало от горящей нефти. Команды стоящих в порту судов и портовые служащие в панике бросились бежать. «Микоян» не имел хода, подобравшееся вплотную пламя уже начало лизать борта. Матросы, рискуя жизнью, старались сбить его струями гидромониторов. Наконец машина ожила, и ледокол отошел от пирса.

Когда дым немного рассеялся, морякам предстала страшная картина: пылали еще два танкера, на корме одного из них столпились люди. Развернув корабль, Сергеев направился к терпящим бедствие судам. Приказав аварийной партии сбивать пламя водой из пожарных шлангов и таким методом проложить путь к аварийному судну, капитан советского корабля отправил на спасение терпящих бедствие последний оставшийся катер. Людей вывезли вовремя.

Сигнальщик передал, что на волноломе огнем отрезаны английские зенитчики. Судовой катер подбирал из воды спасающихся вплавь людей, использовать его еще и для помощи английским артиллеристам явно не хватало времени. Взгляд Сергеева упал на стоящие возле пирса портовые буксиры, брошенные командами. По громкой связи он вызвал добровольцев. Члены экипажа на весельной шлюпке через огонь направились к молу. Советские моряки запустили двигатель буксира, и маленькое суденышко двинулось сквозь горящую нефть к брекватеру.

Помощь к английским зенитчикам пришла своевременно: на позициях уже начали дымиться ящики с боеприпасами. Пожар продолжался трое суток. За это время экипажу советского судна удалось спасти команды двух танкеров, солдат из орудийных расчетов, оказать помощь нескольким судам. Перед самым выходом ледокола из порта на борт прибыл английский офицер и передал благодарственное письмо британского адмирала за мужество и стойкость, проявленные при спасении английских солдат и матросов иностранных судов. По предварительной договоренности англичане должны были поставить на ледокол несколько орудий и зенитные пулеметы, однако и здесь «благородные лорды» остались верны себе: на «Микоян» установили единственную салютационную пушку выпуска 1905 года. Для чего? Ответ звучал издевательски: «Теперь вы имеете возможность отдавать салют наций во время захода в иностранные порты».

Суэцкий канал ледокол проходил ночью, обходя торчащие мачты затонувших судов. На берегах полыхали пожары: только что закончился очередной налет германской авиации. Впереди – Суэц, где «Микоян» должен был получить необходимое снабжение. Погрузка угля производилась вручную. Сергеев предложил помощь: задействовать судовые грузовые механизмы и выделить на работы часть команды. От английских властей последовал категорический отказ, они старались не допускать контакта советских людей с местными жителями из страха «красной пропаганды».

1 февраля 1942 года перед кораблем распахнул свои объятия Индийский океан. Переход был трудным. На абсолютно не приспособленном к плаванию в тропиках ледоколе команде пришлось приложить нечеловеческие усилия, чтобы выполнить поставленную задачу. От изнуряющей жары особенно туго приходилось машинной команде: температура в помещениях достигала 65 градусов Цельсия.

…Наконец-то первая запланированная стоянка, порт Момбаса. Сергеев обратился к английскому коменданту с просьбой обеспечить проход ледокола Мозамбикским проливом, на что получил отказ. На совершенно справедливое замечание советского капитана, что путь вдоль восточного побережья Мадагаскара длиннее на семь суток, вдобавок, по сведениям тех же англичан, там были замечены японские подводные лодки, коммодор с издевкой отвечал, что Россия с Японией не воюет. Сергеев пообещал пожаловаться в Москву, и англичанин нехотя дал согласие. Однако предоставить морские карты пролива советским морякам британец решительно отказался. Ледокол снова двинулся вперед, петляя между массой мелких островков у африканского побережья.

В Кейптауне ледокол приняли приветливо, в прессе уже были напечатаны заметки о его подвигах. Проблем со снабжением не возникло никаких, в порту формировался конвой, который должен был идти в сторону Южной Америки. Сергеев обратился к флагману с просьбой зачислить его корабль в состав каравана и взять под охрану, но и на это раз получил отказ. Мотивация – слишком малая скорость хода. Окончательно разуверившись в искренности действий союзников, Сергеев приказал готовиться к отходу. Поздним вечером 26 марта 1942 года ледокол бесшумно снялся с якоря и растворился в ночной темноте. Чтобы хоть как-то обезопасить себя от возможных встреч с немецкими рейдерами, судовые умельцы соорудили на палубе из подручных материалов муляжи орудий, придав мирному кораблю угрожающий вид.

Переход в Монтевидео дался тоже очень тяжело – беспощадный восьмибалльный шторм продолжался семнадцать суток. Ударами волн был нанесен ряд повреждений на палубе, в машинном отделении произошло несколько аварий с котлами, однако моряки с честью выдержали и это испытание.

Но вот впереди показалась мутная вода залива Ла-Плата. Капитан Сергеев запросил разрешения на вход в порт, на что получил ответ, что нейтральный Уругвай не разрешает захода иностранным вооруженным судам. Пришлось, чтобы устранить недоразумение, вызвать представителей властей, дабы показать им, что «вооружение» на корабле ненастоящее.

Летом 1942 года «Микоян» зашел в порт Сиэтл для ремонта и получения снабжения. А 9 августа корабль бросил якорь в Анадырском заливе, совершив беспримерный трехсотсуточный переход длиной в 25 тысяч морских миль.


5 апреля 2012


Последние публикации

Выбор читателей

Владислав Фирсов
8370545
Александр Егоров
940827
Татьяна Алексеева
775904
Татьяна Минасян
319186
Яна Титова
243109
Сергей Леонов
215717
Татьяна Алексеева
179142
Наталья Матвеева
176557
Валерий Колодяжный
171204
Светлана Белоусова
157271
Борис Ходоровский
155356
Павел Ганипровский
131006
Сергей Леонов
112002
Виктор Фишман
95617
Павел Виноградов
92450
Наталья Дементьева
91736
Редакция
85313
Борис Ходоровский
83213
Станислав Бернев
76847